Мы не «рабы», а внуки божьи! Языческая Русь против Крещения. Лев Прозоров
Читать онлайн книгу.
самом деле речь, конечно, идёт о «Поморье Варяжском в Кашубах за Гданьском», по выражению русской летописи, – на южном побережье Балтики, где все источники и упоминают варягов, верингов, варангов.
В те времена как раз на «Поморье Варяжском» правили христианские оккупанты из-за Лабы. В их приёмах насаждения «евангельской вести любви и милосердия» на землях варяжских предков Святослава будущие крестители могли почерпнуть немало полезного для себя.
И, как в любой земле в мутное время иноземного засилья, наверняка было немало народу, готового идти за кем и куда угодно – лишь бы отсюда. То есть готовых дружинников для беглого князя.
Затем последовало возвращение. Водворившись в Новгороде, недавний беженец тут же посватался к уже просватанной за его брата-противника полоцкой княжне Рогнеде. Её отцом был правивший в Полоцке Рогволод, «пришедший из-за моря».
Наши норманнисты не были бы норманнистами, если бы тут же не «поняли» всё «правильно» и не объявили беднягу Рогволода с дочерью, которых ни одна летопись даже варягами не называет, «конунгом Рагнвальдом» и его дочерью «Рагнхейд».
На самом деле имя Рогволода насквозь славянское, такое же встречается у чехов (Rohvlad) и поляков (Ругволод).
Имя же его дочери, в летописи воспроизводимое как «Рогънеда», состоит из славянского корня «Рог», очевидно, родового для полоцких правителей, и женского имени Неда, с глубокой языческой древности и по сей день бытующего у сербов и болгар, народов, в норманнских контактах не замеченных[19].
Ещё яснее происхождение полоцкой династии делается из ответа Рогнеды на сватовство Владимира: «Не хочу разуть робичича (сына рабыни. – Л.П.), а хочу за Ярополка».
Разували жениха невесты у славян; у скандинавов и германцев, наоборот, именно жених разувал невесту.
Невзирая на всё это, наши и зарубежные норманнисты наперебой выдают перлы о «призвании (?! – Л.П) полочанами князя из Скандинавии» или даже о том, что «в Полоцке издревле (?!! – Л.П.) правила норвежская (?!!! – Л.П) династия».
Злополучное упоминание о приходе князя Рогволода «из-за моря», столь губительно повлиявшее на некрепкие умы иных учёных, может быть как обычным фольклорным штампом, так и говорить о его (Рогволода) временном – как у самого Владимира – пребывании за морем (последнее наиболее вероятно в свете упоминания о «волости», то есть законном владении Рогволода в Полоцке).
Наконец, не стоит забывать и о страшном жупеле наших норманнистов – цивилизации балтийских славян, мореходов, купцов и морских разбойников.
Уязвлённый «в лучших чувствах» напоминанием о своём происхождении и месте, Владимир напал на Полоцк, захватил его (очевидно, в отличие от отца, робичич не затруднял себя объявлением войны) и, изнасиловав на глазах у отца и братьев полоцкую княжну, тут же убил своих свёкра и шурьев.
После этой первой победы началось триумфальное шествие к Киеву, первые стычки с войсками великого князя, благополучные для хазарского полукровки, но, очевидно, не вполне – Добрыня всё же счёл необходимым подстраховаться
В некоторых летописях есть вариант этого имени «Ярогнеда», и вовсе снимающий любые подозрения в норманнстве.