Слава Перуну!. Лев Прозоров
Читать онлайн книгу.
стайкой окружавшие престол женщины застегнули на сидевшей пояс из драгоценных пластин с подвесками искусной работы. Ещё две продолжали расчёсывать, укладывать и заплетать длинные косы сидевшей – в свете свечей были заметны мелькающие в них там и тут серебряные нити седины. Другая служанка ожидала рядом окончания их трудов, держа в руках на большом белом плате-повойнике опушённую куньим мехом шапку с высокой тульёй, расшитой жемчугом. Над опушкой подымались пластинки с эмалевыми птицами, обозначавшие, по всей видимости, перед. По узкому, с чуть крупноватой для женской челюстью, лицу сидевшей нельзя было угадать её возраст – слишком густо покрывали его белила. Над прикрытыми веками чёрным были выведены брови, резкие скулы покрывали румяна. На пальцах, по-хозяйски улёгшихся на резных головах соколов, блестели многочисленные перстни.
Рядом с престолом возвышался огромный мужик без плаща и гривны, но в дорогой свите. Больше всего он напомнил Мечеславу полусказочных зверей из баек Радосвета – живут, дескать, в полуночных ледяных краях, где по полгода не видно солнца и всегда зима, звери ошкуи – огромные медведи с маленькой головой и белой, как снег, шерстью. Вот так и стоявший посреди киевской гридни человек напомнил Мечеславу тех самых ошкуев – огромный, с маленькой головою, на лице которой как будто сгребли в горсть всё – и бесцветные маленькие глазки, и вздёрнутый ноздрями вперёд нос, и небольшой узкогубый рот, обросший такой же бесцветной щетиной, такой редкой, что бородой назвать её было стыдно.
В тени, в простенках между окон стояли, точно так же замерев истуканами, близнецы стоявших на лестнице стражей.
Девушки вокруг престола старательно пытались выглядеть такими же невозмутимыми, как их госпожа, но их выдавали подрагивающие руки и то и дело бросаемые на вошедших взгляды – испуганные и любопытные одновременно. Прозрачные глаза человека-ошкуя пусто смотрели поверх обнажённой головы Святослава и шлемов его спутников, но Мечеславу почему-то казалось, что видят они каждое движение в огромной гридне. Северные звери, рассказывал Радосвет, могли выглядеть неуклюжими и даже добродушными, но на самом деле потягались бы в резвости с рысью, а в лютости превзошли бы зимнюю волчью стаю или голодного шатуна. Взглядов охранников Мечеслав Дружина не чувствовал – похоже, секироносцы смотрели в пол под ногами.
– Доброго утра, матушка. – Святослав чуть наклонил голову.
– Госпожу называть Государы… – зарокотал было человек-ошкуй, утвердивший огромные белёсые руки на кожаном поясе с боевым ножом. Точнее, произносил он не так – славянская речь в жерновах его челюстей где дробилась, где вытягивалась, выходило «Кааспажуу нассыватт «каассуттааррры». Но тонкие женские пальцы в золотых перстнях приподнялись над резной соколиной головой, и похожий на ошкуя великан смолк. Святослав же, кажется, вовсе не замечал белобрысого верзилу.
– Где ты видишь утро, сын мой?
– Рано