Академия попаданок. Второй семестр. Алексей Калинин
Читать онлайн книгу.
я… – ещё раз помяла в руке сухую тряпку, но она даже и не вздумала становиться сырой. Вот же вредина, прямо как Джулия.
А Джулия скалилась во все тридцать два зуба, даже не скрывая своей радости. Мой план меня же и подвел. Печалька.
Я заметила, как графиня вытащила платок. Мда, у меня ещё свежо воспоминание о том, как одна из наших студенток Фелиция Тромп однажды возмутилась и напрочь отказалась исполнять наказание. Тогда маркиза Ежина без лишних размышлений взмахнула платком и Фелиция, ставшая послушной куклой, тут же вышла из аудитории и вскоре вернулась с мокрой тряпкой. На утро от Фелиции не осталось и следа.
Мне вовсе не хотелось повторять участь сокурсницы, и я тут же выскочила из кухни. Ладно, во всём есть свои плюсы – мне не придется пробовать отраву Джулии. Я шла по красной дорожке в сторону туалета и привычно показывала настенным портретам языки. Они привычно следили за мной, но не шевелились, предпочитая стоять на месте.
– А Мариночка – дурочка! – вдруг пропел крайний портрет, где моложавый мужчина в серебристой мантии и с остроконечной короной на голове поддерживал за руку симпатичную азиатку в роскошном халате.
Я остановилась как вкопанная. Вот не хватало, чтобы ещё портреты высказывали своё мнение касательно моих умственных способностей. Да, не Эйнштейн, но к умственно отсталым себя никогда не причисляла.
Под моим пристальным взглядом пара ничуть не смутилась, а всё также продолжала бесстыдно пялиться на меня. Я сделала три шага вперед – глаза передвинулись следом за мной. Назад – тоже самое.
– Вы чего обзываетесь? – я вспомнила, как графиня недавно делала бровями мохнатую сойку и попыталась сделать тоже самое.
Почувствовала, что выгляжу крайне глупо и грозно опустила уголки губ. Вот теперь портрет должен был испугаться.
– Мариночка ещё глупее чем дурочка! Она просто сумасшедшинка! – снова пропел тот же голос и я заметила небольшое движение на руке азиатки.
Такое движение можно увидеть в текучей воде, когда струя проходит над мокрым камнем. А ещё подобное бывает у хамелеонов, которые принимают вид и окрас окружающей обстановки. Что же, у меня есть подозрение в том, кто прилепился к портрету и оскорбляет меня.
– Я сейчас Шандарахусом вдарю и потом отужинаю лягушачьими ножками. Попробую французский деликатес, – грозно проговорила я и направила платок на портрет.
– Не смей пуляться по портретам! – взвизгнул голос. – Не ты рисовала, не тебе и портить.
– Покажись немедленно, пока я окончательно не разозлилась! – притопнула я для пущей убедительности.
Снова возникло колебание воздуха, а после из пустоты начала материализоваться мой фамильяр. На мохнатой мордочке задорно поблескивали глазки, а безволосые лапки так крепко вцепились в раму картины, что того и гляди дерево треснет под напором.
– Увидела? Молодец! Значит, не все ещё глазки выплакала по Симпатиру! – осклабился суслягух. – Ой, тряпочку пошла мочить, надо же…
Я перевела взгляд на тряпку в своей руке. Моё маленькое превосходство