Первое поле. Александр Зиновьев
Читать онлайн книгу.
охотничьему. А к ним настоящие деревянные, в коже, как у индейцев, ножны, чтобы можно было на поясе носить. Избегались, но достали по широкому офицерскому ремню. В магазине военной одежды их кому попало не продавали. А ремни были очень хороши. И чтобы на них висели ножи, и так по талии подтянутость. И когда они в очередной раз появились в самом большом магазине Москвы на Воздвиженке, дом номер десять, пришла на ум идея попросить подходящего военного купить им по ремню. Стали выглядывать, к кому бы обратиться, и без пяти минут геологам очень даже повезло. Товарищ капитан выслушал ребят, кивнул, улыбнулся, сказал стоять. И пока наши геологи летят в тайгу, расскажу ещё вот о чём.
Первая любовь
Не вздохи на скамейке.
Весна в этот 1961 год налетела не разбираясь что да зачем. Везде, где был мало-мальский уклон, неслись ручьи, в которых так же неслись эскадры из обрезанных винных пробок с воткнутой в серединку спичкой-мачтой и с прикреплённым бумажным парусом. За ними бежали мальчишки и галдели, как сорочата, следя за своими пароходами и линкорами. Солнце старалось вовсю, поэтому пальтишки были расстёгнуты, а шапки лежали стиснутыми в портфелях. А в школе на уроках становилось всё труднее усидеть.
Матвей в эту весну встретил первую свою любовь. Вот как это было. Начну не с начала. В один апрельский день Матвей влетел в кухню, крутнул несколько раз круглый диск на бронзовом кранике и припал к струе. Соседка Татьяна Георгиевна повернулась всем корпусом от своего стола на коммунальной, на три хозяйки кухне к Матвею грузным телом и совсем незлобно прокомментировала:
– Всё носишься?
Матвей сделал несколько глотков. Подумал, не разгибаясь, и ещё попил. И только после этого выпрямился и поздоровался с Татьяной Георгиевной. Матвей такое пережил, что, во-первых, улыбался во весь рот, а во-вторых, не зная как поступить с пережитым, улыбался глупо.
– Что-то ты припозднился? – спросила ещё Татьяна Георгиевна, посмотрев на наручные часы. – Уж какой день замечаю.
Матвей уже с час как должен был прийти из школы. Матвей всё это конечно слышал, но даже не насторожился, а постояв, решил, что надо ещё и лицо ополоснуть, что он и сделал. Лицо горело, алело, почти дымилось.
А произошло вот что!
Матвей буквально за пятнадцать минут долетел от Новослободской до своего дома на Четвёртой Тверской-Ямской, дом тридцать семь. Поэтому и пил воду. А бежал он потому, что несколько минут назад, зажмурившись, и как-то сбоку, как стоял, так, собравшись с духом и прицелившись, чтобы точно не промазать, поцеловал в щеку девочку из параллельного восьмого «Б» класса и… только его и видели! Чего-чего, а бегать Матвей умел. Никто в футбол не мог его догнать, когда он отрывался с мячом, как, впрочем, и обыграть.
А ещё раньше, до поцелуя, но в этот же день, сразу, как только ему в голову пришла мысль, что надо Нину поцеловать (так звали девочку), он перестал её, и вообще всё вокруг слышать. Вдвоём они шли снизу, с бульваров, в сторону своей школы, осыпанные