Я вышел на большую дорогу, так по крайней мере мне казалось, хотя для туземцев эта дорога была только тропинкой, пересекавшей ячменное поле. В течение некоторого времени я почти ничего не мог видеть, потому что приближалось время жатвы и ячмень был высотой футов в сорок. Только через час я достиг конца этого поля, обнесенного изгородью в сто двадцать футов вышины. Что касается деревьев, то они были так велики, что я совсем не мог определить их высоту. Чтобы попасть с этого поля на соседнее, нужно было подняться на четыре ступени да еще перешагнуть через огромный камень. Мне не по силам было взобраться на эту лестницу, потому что каждая ступень имела шесть футов вышины, а верхний камень – больше двадцати. Поэтому я старался найти какую-нибудь щель в изгороди, как вдруг увидел, что с соседнего поля к лестнице подходит исполин, такой же огромный, как и тот, который гнался за нашим баркасом. Ростом он был с колокольню, а каждый его шаг, насколько я мог прикинуть, равнялся десяти ярдам. Объятый ужасом и изумлением, я поспешно убежал и спрятался в ячмене, оттуда я увидел, что великан, взобравшись на ступеньки, оглядел соседнее поле справа и позвал кого-то голосом, звучавшим во много раз громче, чем наш голос в рупор; он раздавался с такой высоты, что сначала я принял его за раскаты грома. На зов к нему тотчас подошли семь таких же чудовищ с серпами в руках, каждый серп величиной с шесть наших кос. Эти люди были одеты беднее и являлись, по-видимому, его слугами или работниками, потому что после нескольких его слов отправились жать на то поле, где я спрятался. Я старался держаться от них подальше, но мог двигаться лишь с большим трудом,