На экране плывёт мирный Марс, украшенный блёстками земных поселений. Стройка парит в стороне, большей частью за моей спиной. Где-то там и «Тайфун» со мной и Агуарой. И «Дикобраз» без Илоны.

      – Последовательность такая, капитан Алекс: вначале исчезает капсула с Илоной, затем уничтожается астероид. Вероятнее всего, второй взрыв инициирован следовым излучением капсулы. Что же с ней произошло?

      Я с трудом отогнал желание развернуть кресло. Помог приступ страха – у люка притаилось нечто непонятное. И автоматом повторил вопрос:

      – «Что же с ней произошло?»

      Только думал я не о капсуле, а об Илоне. А тот, кто владел Перископом, продолжал поднимать мне веки.

      На экране появилось пятно из разноцветных колец. В сопровождении того же голоса. Я подумал, что и мозг «Ареты» сам, без посторонних из Пустоты, способен сплести этот голос из многих мне известных. Только чтобы сдвинуть равновесие в моём сознании. Остатки равновесия.

      – Перед тобой развёртка излучения во времени, созданного объектом, уходящим в вакуум подобно «Арете». Как было при вашем старте. Картинка знакома? Видел на испытаниях Сибруса? Теперь, для сравнения, аналогичный анализ следа капсулы Илоны.

      Нет, это не программа, вложенная в «Арету». До такого на Земле не додуматься. Мысль не очень успокоила. Вот и второе пятно, рядом с первым. Тут плюс ко всему три ярких розовых лучика, исходящих от центра. Твёрдо помню: на снимках, оставшихся в архиве Вакуумфлота, розовых лучиков нет. Следовательно, не то?

      – Капитан Алекс, ведь люди в испытаниях Сибруса не участвовали? Вы – пионеры. Генерального очень торопили…

      Нет, это не Перископ. И не Шар. И не «Арета». Уж крайне хитромудро.

      – А без лучей – полная идентичность. Не так ли?

      Вопрос не требовал ответа, и я промолчал. Да и кому отвечать? Демонстрация-то ведётся из моей идиотской башки. «Тупая башка» – так выражались мои оч-чень дальние предки. Ногам вдруг стало жарко. Я опустил голову. Плоскость пола закрыл жёлтый песок, знойный ветерок ворошит его, закручивает лёгкими вихрями. У левой ноги застыла серая ящерица, взирая на меня чёрными влажными глазками. Натуральный песочек. Не исключено, именно с той обитаемой планеты, которую нам не мешало бы отыскать. Если очень-очень сильно пожелать, можно там приземлиться. Припесочиться… Я бы остался там. Ящерка симпатичная. Но голос не даёт сосредоточиться. И те, что выжидают в каютах…