«Свет и Тени» «неистового старика Souvaroff». Яков Нерсесов
Читать онлайн книгу.
контратаку, чтобы восстановить положение и загнать осмелевшего неприятеля обратно в замок.
В 2 часа ночи 18 февраля он решился на неожиданный ночной штурм. Три штурмовые колонны бросились на стены, но к 6 часам утра откатились обескровленные. Дело в том, что, взорвав ворота, они наткнулись на завал, который устроил за ними предприимчивый де Шуази и после многочасовой перестрелки пришлось отступить и признать «… неискусство наше в тех работах», т.е. в штурмах.
В общем, приступ провалился.
Суворов, будучи человеком невероятно тщеславным, как и все полководцы всех времен и народов, предпочитал не афишировать своих потерь либо максимально их преуменьшать. И все же, известно, что потери были немалые: 150 человек убитыми и ранеными!
Александр Васильевич, несмотря на весь свой (восточный: мать – армянка?) темперамент, полководцем был исключительно хладнокровным и прагматичным, умел учиться на своих ошибках в штурмах (признавал, повторимся «… неискусство наше в тех работах») и дальновидно приступил к планомерной осаде замка. Пока русские ждали прибытия осадной артиллерии – «без большой артиллерии, – констатировал Суворов, – замка взять неможно, так и прочих их укрепленных мест» – поляки не единожды беспокоили осаждающих, совершая на них с тыла стремительные конные налеты, пытаясь деблокировать осажденный замок. Александру Васильевичу, в который уже раз, приходилось лично водить свою пехоту в штыки (этим он никогда не «брезговал»: вражеского штыка не боялся, неприятельским пулям не кланялся – даже не старости лет!) и однажды это чуть не стоило ему жизни.
Наконец только в апреле осадные орудия оказались под стенами злополучного Краковского замка. Начали строительство минных подкопов. И хотя часть замковых укреплений уже была разрушена, а среди гарнизона начался голод, но Суворов видел решительный настрой осажденных (численно превосходивших его собственные силы), понимал, что «сидеть» под стенами Кракова ему придется немало времени и предпочел взять его «при пароле», т.е. предложил почетные, для зарекомендовавшего себя весьма сообразительным в военном деле де Шуази, условия капитуляции. Француз, не будь дураком, пошел на мир.
15 апреля 1772 г. (после пары месяцев осады) защитники замка – 43 офицера и 739 нижних чинов – капитулировали. Когда Шуази сдал свою шпагу Суворову, то тот проявил присущее ему в отношении адекватного врага благородство и вернул ее обратно владельцу. При этом он обнял опешившего француза и даже поцеловал.
На этом рыцарственном поступке первая Польская кампания Александра Васильевича Суворова благополучно завершилась, а де Шуази всю свою оставшуюся жизнь хвастался, что сумел-таки «сыграть в ничью» с самим «русским Марсом» – главным мастером своей эпохи по «остервенелому наматыванию вражеских кишок на русские штыки».
…Между прочим, 12 мая Екатерина II очень довольная