Серёжа вошёл первым, я за ним, аккуратно прикрыв дверь, и мы оба огляделись по сторонам. В кабинете был шеф, приветливо поздоровавшийся и указавший на кресла рядом с его столом, и ещё один человек, стоявший у стены и обернувшийся при нашем появлении. Я села и принялась внимательно его разглядывать. Это был уже немолодой – лет примерно сорока – мужчина, одетый в классические брюки, рубашку, длинное, почти до колен, синее пальто, на ногах были синие же армейские ботинки. В руках он держал небольшой портфель. Мужчина был брюнетом, не слишком коротко подстриженным, с густыми бровями, почти черными глазами и немного резкими чертами лица. Шеф кивнул ему на кресло напротив моего, пояснив, что он опередил нас всего на минуту. Несколько секунд мы помолчали, собираясь с мыслями. Но шеф опередил нас, сказав:

      – Давайте приступим к делу. Константин Леонидович, расскажите ещё раз, коротко и ясно: чего вы ожидаете от моих сотрудников? – он устало потер виски и глотнул кофе из чашки, стоявшей на столе.

      – Называйте меня просто Ким, – наниматель поморщился. Мы с другом изумлённо переглянулись. Никогда ещё шеф не вмешивался в наши переговоры с клиентами, обычно он просто наблюдал за первым разговором, выполняя роль свидетеля, а потом полностью передавал дело в руки сотрудников. И что за тараканы у нашего нанимателя, что он не желает слышать собственное имя? Впрочем… Мы пожали плечами, но спорить не стали.