Небесная голубизна ангельских одежд. Елена Осокина
Читать онлайн книгу.
в центре «Избранные святые» Третьяковской галереи; слева и справа по архангелу из Деисусного чина Ярославского Спасского монастыря, дальше слева «Троица» Чирикова (копия с рублевской и, заметьте, с указанием имени автора. – Е. О.), левее «Премудрость созда себе Храм» и «Сошествие во ад» рублевские (sic!); справа «Знамение» кашинское, правее «О Тебе радуется» дмитровское и «Воскрешение Лазаря» тверское» (Кельн, 21 марта 1929, перечислены в порядке развески № 102, 73, 136, 66, 9, 67, 25, 113, 107, прил. 11);
Дорогая Валя, да, обидно, что Ты всего этого не видишь и не переживаешь. И вообще никто, кроме меня (и Брягина на 1/10, ибо ни слова не понимает из того, что вокруг говорят). Вообще иконы производят прямо потрясающее впечатление (Мюнхен, 7 мая 1929)[718].
Сыпались приглашения привезти выставку в Дрезден, Лейпциг, Париж, Прагу…
В Германии Грабарь сам водил экскурсии и читал лекции о древнерусской живописи в залах выставки и научных сообществах. Реставраторы, Брягин в Германии и Юкин в Лондоне, с помощью переводчика проводили беседы и демонстрировали технику расчистки икон[719]. Люди толпами шли на выставку. По оценкам Грабаря, в Берлине и Кельне выставку посещали в среднем по полтысячи человек в день[720]. В Гамбурге побывало более 7 тыс. посетителей. П. И. Юкин из Лондона писал Грабарю, что в день на выставку приходило от 400 до 800 человек[721]. Были проданы тысячи экземпляров каталогов[722]. Посетители ехали из соседних городов и даже стран, например в Германию из Франции, куда иконы так и не добрались. В апреле 1929 года из Кельна Грабарь писал жене:
Сегодня перед закрытием уйма публики была. Клемен (знаменитый археолог, автор многочисленных публикаций о древних прирейнских фресках) приехал из Бонна (где он профессором в университете состоит) больной, встав с постели вопреки запрещению врачей: «Черт с ними, подохну, да увижу», говорит. Потешный. И сейчас же назад уехал[723].
В Америке интерес к выставке тоже был огромный, но официальной помпы и размаха, которые сопровождали европейское турне, не было. По причине отсутствия дипломатических отношений между СССР и США на открытиях выставки в американских музеях не присутствовали советские дипломатические и государственные представители – обязательные участники европейского турне. Ни Грабарь, ни Юкин, которые должны были сопровождать иконы в США, не поехали. Возможно, что после чудовищно насыщенного событиями и работой турне по Германии Грабарь устал[724], его не было ни в Вене, ни в Лондоне. Возможно, что он и вовсе потерял интерес к своему детищу. Его архив свидетельствует, что после Лондона он уже не следил за судьбой странствующих икон. Но, возможно, причины отмены поездки Грабаря и Юкина в США гораздо более серьезные – арест Анисимова и связанные с этим последствия для тех, кто его близко знал[725]. В результате американская публика была лишена и лекций, и бесед, и демонстраций расчистки икон, и званых обедов[726]. Проведение выставки и охрана русских икон в Америке практически
Там же. С. 183, 197, сн. 104 на с. 360–361, 217. В словах Грабаря – неподдельная гордость за величие древнерусского искусства. Стал бы человек, который так радел за признание миром русской культуры, сознательно наводнять Запад подделками, как то утверждал Тетерятников? Напротив, Грабарь стремился к тому, чтобы в западных музеях оказались прекрасные образцы русских икон.
Для этого на выставку были посланы иконы, находившиеся в процессе раскрытия и реставрации.
ОР ГТГ. Ф. 106. Д. 16771. В Мюнхене немецкие организаторы, которые несли большие расходы, ввели высокую входную плату. До этого вход на выставку был бесплатный.
ОР ГТГ. Ф. 106. Д. 13052.
Грабарь сообщал, что, тогда как на выставке фресок из России, прошедшей в Германии в 1926 году, было продано 200 экземпляров каталога, в Берлине к 5 марта 1929 года продали полторы тысячи, так что пришлось заказать второе издание. В Кельне продали как минимум 800 экземпляров, в Гамбурге – 350 (ОР ГТГ. Ф. 106. Д. 16771. Л. 6, 14). В Берлине каталог стоил 1,5 марки. Юкин сообщал, что за две недели выставки в Лондоне продали более 2 тыс. экземпляров каталога (ОР ГТГ. Ф. 106. Д. 13052).
Письма Грабаря к жене свидетельствуют о том, насколько изматывающей была его жизнь в Германии во время прохождения выставки. Он не только занимался выставкой, но и читал лекции в научных сообществах, встречался с коллегами и владельцами галерей, писал статьи, работал в музеях, договаривался об изданиях своих работ и выставках своих картин и даже успевал рисовать.
3 октября 1930 года Юкин писал в Вологду Федышину: «Дней через 10 я выеду в Америку. Буду там 6 м[есяце]в. Еду в Нью-Йорк, потом – Бостон, Чикаго и Калифорния. Буду сопровождать выставку, со мной едет и Грабарь. Напишу Вам, какие будут успехи» (Переписка И. В. Федышина. С. 112). Иконы в это время уже находились в США. Первый показ в Бостоне должен был открыться 14 октября, значит, Юкин и Грабарь планировали поспеть к открытию. Однако через три дня после того, как Юкин написал письмо, в ночь с 6 на 7 октября арестовали Анисимова. Возможно, что именно ОГПУ запретило зарубежную поездку Грабаря и Юкина, поскольку они были тесно связаны с Анисимовым и попали под подозрение. Грабарь избежал репрессий, хотя его имя и мелькало в следственных документах. Юкин был арестован 3 марта 1931 года. О репрессиях в ЦГРМ см.:
Американский Русский институт сделал попытку организовать вступительную лекцию силами американских знатоков искусства при открытии выставки в музее Метрополитен, но лекцию пришлось отменить, чтобы лишний раз не злить противников проведения выставки.