Украина и соседи: историческая политика. 1987-2018. Георгий Касьянов

Читать онлайн книгу.

Украина и соседи: историческая политика. 1987-2018 - Георгий Касьянов


Скачать книгу
(Германия, Италия). В обоих случаях история была напрямую включена в процесс «перезагрузки» национальной идентичности[70]. Не менее важной темой была переоценка и формулирование обновленных (или переизобретенных) мифов – как национальных, так и общеевропейских[71]. Последние полстолетия наблюдается активное продвижение общеевропейской идентичности именно через историческую политику.

      Если же обратиться к событиям последних 20–30 лет (превращение памяти о Холокосте в общеевропейский феномен, «спор историков» в Германии, так и не закончившийся поныне, дискуссии о наследии коммунизма, дебаты об уравнивании нацизма и сталинизма, возникновение общеевропейских структур, пытающихся продвигать общеевропейскую историческую политику), можно сформулировать такой тезис: ни в более отдаленном, ни в недавнем прошлом, ни в настоящем нет существенной разницы в подверженности различных обществ вопросам интерпретации и репрезентации прошлого то ли в форме памяти, то ли в форме истории, в желании различных общественных групп использовать прошлое для нужд настоящего, в логике и динамике использования истории и памяти для политических целей.

      И тут не имеет особого значения то, как эти нужды формулируются: идет ли речь о создании общей «европейской идентичности» в рамках идеи «объединенной Европы», или о «восстановлении прав» того или иного сообщества как полноправной «европейской» нации, или же о самоутверждении «проснувшейся» или «возрождающейся» нации, или о выяснении некоей коллективной ответственности за исторические грехи. Общим является одно: прошлое, изложенное то ли в виде исторического мастер-нарратива, то ли в виде доминирующего нарратива культурной памяти, присутствует в настоящем, история полновесно присутствует в политическом и культурном пространствах.

      Различия заключаются скорее в интенсивности переживания обществом проблем прошлого, степени влияния интерпретаций и репрезентаций истории на текущую ситуацию, возможностях доступа к средствам реализации исторической политики – тут уже в дело вступают такие факторы, как традиции, уровень развития гражданского общества и демократических институтов, политическая и правовая культура и т. п., то есть некие исторически сложившиеся условия и контексты, в рамках которых происходит обращение к проблемам исторической памяти и осуществляется историческая политика.

      К различиям можно отнести и вектор «озабоченности прошлым». В «Западной Европе» более заметной тенденцией была и остается инструментализация прошлого в интересах построения общеевропейской идентичности, преодоления ксенофобии, расизма, этнической, культурной, религиозной нетерпимости. Этическая составляющая в проработке прошлого постепенно смещалась к выяснению своей ответственности за деяния прошлого.

      В «Восточной Европе» использование прошлого в интересах настоящего имело другую направленность: восстановление


Скачать книгу

<p>70</p>

См. интересный обзор развития европейской историографии: Berger S. The Power of National Pasts: Writing National History in Nineteenth- and Twentieth-Century Europe // Berger S. (ed.). Writing the Nation. A Global Perspective. Palgrave Macmillan, 2007. Р. 30–62 (об историографии после Второй мировой войны: Р. 47–56).

<p>71</p>

Ifversen J. Myth in the Writing of European History // Berger S., Lorenz C. (eds.). Nationalizing the Past. Historians as Nation Builders in Modern Europe. Palgrave Macmillan, 2010. Р. 452–479. Стоит обратить внимание на разделение общеевропейской истории на «темную» довоенную и военную (Европа как эпицентр двух мировых войн, этнических чисток, геноцидов), послевоенную (после 1945-го, в некоторых случаях – после 1989-го) и «светлую» послевоенную (или пост-1989) (Европа благосостояния, стабильности, социального государства, Европа общих человеческих ценностей).