Морские досуги №2. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
еще копеек 20–30 на человека. Поэтому без трояка на двоих никак не обойдешься, а если еще посидеть в пивбаре часок-другой, то дело пахнет червонцем…
Да, сегодня – полный облом. Кроме того, как-то нет настроения: позднее увольнение, сыро, холодно. В общем, пока доедешь, покрутишься пару часов в городе и уже надо в систему. А до Нового Петергофа от Балтийского вокзала сорок пять минут на электричке, а потом ещё от вокзала надо добраться. И не всегда сядешь в автобус – переполнен. Топай тогда закоулками от вокзала, переходя на бег в лимите времени: опаздывать из увольнения нельзя!
Зато у нас на случай плохой погоды и безденежья всегда есть дежурный вариант. Это – танцы. Пятикурсников на них любят. Пятикурсник – потенциальная жертва и постоянная цель безжалостных, лживых, изворотливых и хитрых охотников в юбках. Но мы их не боимся, у нас надежная броня от прямых попаданий: нас жениться не заставишь никакими силами. Нам хорошо и так. Мы больше любим пиво, спортзал и доступных девчонок. И нас голыми руками не взять. Правда, ничего нового танцы нам не покажут: контингент известен с первого курса.
Поэтому мы валяемся в койках, нагло игнорируя Устав внутренней службы, запрещающий это делать. Нагло, это так: подойти к обтянутой шконке, и с разворотом в падении, предварительно подпрыгнув, шлепнуться в нее, опустив ноги на спинку. Потом потянуться и сказать раздумчиво нечто вроде:
– День прошел, и слава богу…
А потом все, кто рядом, дружно и отработанно завершат: – Пиздец!
Но пока мы нагло игнорируем Устав внутренней службы, распорядок и нормы приличия, жизнь в роте не затухает.
Рота строится в две шеренги в коридоре. Дежурный раздает увольнительные билеты. Кстати, Викторовичу этот билет вообще без надобности: он самовольщик принципиальный со второго курса. Ему противно и лениво становиться в строй, проверяться по форме одежды, записываться в журнал увольняемых, получать увольнительный билет и, следовательно, быть под контролем. Когда надо, он и сам решит проблему ухода за забор и время возвращения.
Вот рота топает на выход. Дежурный, вооруженный грозным оружием всех дежурных по ротам – палашом, ведет роту к главному входу представлять её дежурному по училищу.
Мичман Димитров по кликухе Вольдемар, Мотыль и Сарделькин стоит дневальным. Ну, не совсем так уж и стоит. Эта фигура в метр восемьдесят девять просто органически не может торчать у тумбочки. (Вообще, кто видел пятикурсника торчащим у тумбочки?) Вольдемар везде и нигде, поскольку он – коллективист. Сегодня он тоже пойдет с нами на танцы. После смены с вахты. Мы – одна компания, с которой приличным курсантам лучше не водиться: еще в историю влипнешь.
Но Сарделькин – не мы, у него крепкая лапа в Москве. Путь его прям и светел. А наш – на ТОФ и во мраке.
Пока же он напряженно готовится к сдаче вахты: курит в гальюне и травит анекдоты. Вернее – на пороге гальюна, поглядывая в коридор и пуская дым в гальюн. Он не теряет бдительности. Это издержки привитого ему на всю жизнь чувства дисциплинированности, а долбаков на флоте не любят. Все же пять лет системы даром не проходят!
(Потом,