Девочке в шаре всё нипочём. Александра Зайцева
Читать онлайн книгу.
в полный рост на диване Будды и закидывает руки за голову совсем как он. Мне это неприятно, ей здесь не место.
– Хорошо, – выдыхает она. – Устала. Ноги гудят.
– Много ездишь?
– Угу. Как из дома свалила после школы, так и мотаюсь.
– А чего свалила?
– Достали. Никуда не поступила, начали нудеть, чтобы работала. Где? На рынке? Не хватало ещё. Сначала по флэтам тусила, потом в Питер подалась. Сама понимаешь, что такое Питер, – она прикрывает глаза и мечтательно улыбается.
– Питер? Я не была…
– Да ты что?! Обязательно поезжай! Питер – это всё! Там же под камнем сердце бьётся! Вот приложишь ладонь к парапету на набережной и чувствуешь. Там воздух густой, туманы, мосты, белые ночи!
Эмани опирается на согнутую руку, привстаёт. Рукав рубашки сползает к локтю, и я вижу красную нить от сглаза, а ещё длинные выпуклые шрамы на запястье и выше. Белые тонкие линии. Похоже, она делала это бритвенным лезвием, и судя по количеству полос – не один раз. Я откровенно пялюсь, но ей не до того, её понесло:
– Это же совсем другая жизнь! Настоящая! Они ведь не просто так в Питер ехали, все наши рокеры! Там же поэзия вокруг! И музыка! И лучшие люди!
– Тогда почему ты здесь? – удивляюсь я.
– А! – Эмани снова укладывается на спину. – С чуваком разошлась, у которого жила. Познакомилась с другим, он предложил махнуть в Крым на лето. Ты в Крыму бывала?
Я неопределённо киваю и не хочу слушать дальше, потому что боюсь задохнуться от собственной ущербности. Но в тоже время жадно глотаю каждое слово Эмани. А она смотрит в потолок и рассказывает:
– Лучше всего, это трасса от Алушты до Ялты. Там ходят троллейбусы, между городами, представляешь? Горы, море и на каждой остановке есть что посмотреть. Мы как-то наткнулись на черешневый сад возле Долины Приведений. Жёлтая черешня, вот такая, – она поднимет кулак, – налопались на десять жизней вперёд. Я никогда ничего вкуснее не ела… а однажды мы ехали в троллейбусе и он встал. В Крыму часто перебои с электричеством, отключили ток, видимо. Так мы что придумали: все пассажиры, человек двадцать, этот троллейбус толкали. Затолкаем на пригорок, а дальше спуск, и он сам вниз несётся. Только успевай запрыгивать. Потом опять встаёт и снова толкаем. С хохотом, с песнями. И снова на ходу запрыгиваем. Это покруче сейшенов и прочей лабуды. Это вообще круче всего.
– А потом?
– Что потом?
– Почему вы с Кратким уехали?
– Почему?.. Да так. Не сложилось. А с Кратким я в дороге познакомилась, когда уже сюда возвращалась. Я же вообще пустая, без бабла, а он запасливый. Сейчас в Москву. Потусуемся с арбатскими хиппарями, у них вписка без проблем. А дальше пока не знаю. Как повезёт. Главное, перезимовать в тепле.
Она закрывает глаза, а я долго смотрю в окно. За ним мокнут облезлые провисшие берёзы, тряпкой болтается на балконной верёвке чья-то забытая простыня. Холод и грязь. И кажется, что черешня – что-то невозможное, волшебное и небывалое. И солнце тоже. И море.
Тоска.
– Мне пора.
– Угу, –