Имам Шамиль. Том второй. Мюршид Гобзало – огненная тропа. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
потому, что я…тоже не хочу умирать. Потому, что я хотел увидеть тебя, дочерей…и сына. Но сегодня, когда я смотрю на вас, и вижу тебя с Танка на руках…Воллай лазун! Я перестаю удивляться и мне не страшно. Биллай лазун! Сейчас, больше, чем когда-либо, я готов отправиться на защиту Гуниба и нашего Шамиля. Ты, останешься здесь в Ураде. Не спорь! Барабанные Шкуры не причинят вам вреда. Приказ Ак-паши: убивать только «непримиримых».
Мариам!.. Я так давно не видел тебя…Желанная!.. – тихо, почти шепотом, говорил Гобзало. – Родная моя! – Он нежно провёл медными пальцами по её бледному лицу. Откинул назад спутавшиеся косы и тяжело вздохнул, не в силах оторвать глаз от любимой. – Но наши горы! – твёрдо прозвучал его голос. – О Небо…Моё имя Гобзало. Я здесь, чтобы склонить в почтении голову перед родным ущельем, перед живыми и мёртвыми…
Чтобы воздать должное своей жене, подарившей мне сына Танка. Аллага шекур! Ты хорошая мать моих детей и жена. Ты никогда не думала о своём благе больше, чем о благе других. Урада была нашей первой и самой большой любовью, разве не так? Мы оба жили и живём этой любовью. Мы мечтали о нашей земле без тиранов и деспотов. Об Ураде и Гидатле, где сын никогда не поднимет руку на отца. Братья да не крестят оружия. Где все горцы будут жить в мире друг с другом. Ай-е! Я прошу тебя, присоединиться ко мне, жена. Понять и разделить смысл моих слов, крик моего сердца, воздать почести и помнить о тех, кто отдал свою жизнь за счастье наших гор! Жена, я, Гобзало, твой муж, даю тебе слово, над колыбелью нашего сына…Я не приклоню головы до тех пор, пока горы, в которых мы живём, не станут свободными, о каких мечтали те, кто погиб.
Будь со мной до конца, жена. Воллай лазун! Я не только сын Ахмата, тот, кто бился с урусами двадцать зим, я ещё и потомок неистового Хочбара, ведущего свой род от прославленного Шамхала – основателя Гидатля, чьи корни уходят во тьму веков.
Биллай лазун! Великий Шамиль с благословения Аллаха протянул нам, горцам Кавказа, свою руку, наполнил нас верой и силой, вложил в наши ладони оружие! Мариам, я протягиваю тебе свою…и в ней сила высшая среди смертных. Она дарована нам Всевышним. Эта сила больше власти князей и царей. Мы будем биться, жена: за честь наших гор и детей, во имя величия Имамата – от моря до моря, единого и свободного! Иншалла. Ты знаешь: добро не гниёт, враг не забывается. То, что затронул пастью волк, – не тронь! Оставь ему.
Уо! Гобзало обнажил свою душу.
Он жаждал отклика от неё, понимания…Но Мариам упрямо молчала. Лицо её, то вспыхивало, то гасло. Вдруг гнев сверкнул в её глазах.
– Лжёшь ты, лжёшь! Аллахом клянусь, лжёшь! Ты любишь только себя, а не нас! Ты любишь войну и себя в ней!
Гобзало не ожидал такого нападения от жены, опешил, скулы его задрожали и налились свинцом. В нём всё выше и гибельнее вздымалась волна раздражения и отчуждения. От бабьего лепета, от облегчённых ответов на роковые, не имеющие ответов вопросы, среди которых погибал Имамат, был опрокинут на лопатки Кавказ, убиты многие тысячи горцев и многие ещё будут убиты гяурами! Таллаги! Ему казалось, он падает, проваливается сквозь твердь в пустоту, в погибель. «Змея, змея ты ядовитая! –