Вдохновенные притчи. Поучительная проза русских классиков (сборник). Михаил Салтыков-Щедрин
Читать онлайн книгу.
чтобы делать всякие сделки, лишь бы донять что-нибудь с содержащихся неплательщиков. Увидав, что Милий ласкается к Тении, Тивуртий сейчас же сообразил, что этим можно воспользоваться, и прошептал вельможе на ухо:
– Долг мужа красивой женщины, которая сейчас имела счастие внушить твоему вельможеству высокое состраданье, очень велик, но она ведь не знает, что весь этот огромный долг может быть сильно понижен. Я здешний доимщик Тивуртий, – мне известны все дела в Аскалоне, и я знаю, что надобно сделать, чтобы все вышло, как ты желаешь.
Милий остановился, а Тивуртий продолжал ему говорить:
– Поверь, что слова мои так же точны и верны, как верно и то, что женщины красивей и изящней Тении нелегко отыскать во всех городах, которыми правит благословенная власть Феодоры, с которою, – мог ты заметить, – Тения, кажется, схожа.
Милий же, вместо того чтобы обидеться теми словами, с которыми подошел к нему Тивуртий, забыл и свой сан, и свое положение в темнице среди заключенных, а продолжал любоваться издали красивыми линиями стана жены корабельщика, а Тивуртий, заметив это, сделался еще более смел и прошептал:
– Ты посмотри: слова нет, что Феодора прекрасна, и все говорят, будто в землях, Византии подвластных, нет другой женщины, которая могла бы с Феодорой сравниться… но ведь это только так говорят… На самом же деле время не щадит никого, и Феодора нынче уже не та, какой она раньше была, когда ее знали актрисой, – правда, она зато теперь наша царица, и да дарует Всевышний ей многие лета, – но… вспомни, как она нынче поблекла, и посмотри опять на эту стыдливую Тению…
– Зачем эти сравнения? Они обе прекрасны.
– Да, они обе прекрасны, но та ведь на троне, в пурпуре и в венце многоценном, ее плечи и шею ежедневно разглаживают навощенными ладонями молодые невольницы, а египетские бабки обкладывают на ночь ее перси мякишем душистого хлеба из плодов египетской пальмы, а, по правде сказать, и это все ей уже не помогает: этот душистый египетский мякиш дает персям ее лишь одну фальшивую нежность, но он не может им возвратить их былую упругость… Нет, это минуло… Смотри же, каковы перси Тении, а ведь Тения в горе и в тяжкой нужде – она в бедном рубище, среди людей, усыпанных всякою нечистью, но и тут, ты смотри, как краса ее блещет… Смотри этот царственный взор, эти белые зубы и особенно эти перси, которым не нужен египетский мякиш…
– А до какой суммы можно уменьшить долг ее мужа? – нетерпеливо волнуясь, перебил речь доимщика Милий.
Тивуртий сразу же сбавил целую треть долга, а когда заметил, что Милий еще находится в нерешимости, то сказал вкрадчиво:
– Однако я вижу, что ты очень тронут судьбою этой несчастной, и, чтобы сделать тебе приятное и заслужить себе наперед твою благосклонность, я постараюсь склонить всех купцов, чтобы они уступили тебе долговые права на Фалалея не за две, а всего за одну треть того, что он им действительно должен. Не колебайся далее и повели быть этому так, как я предлагаю. Пусть Тения будет тебе обязана счастьем и постарается быть тебе благодарной.
Милий ему отвечал:
– Хорошо,