Бедные дворяне. А.А. Потехин
Читать онлайн книгу.
будут. Есть ли у отца-то какие бумаги-то?
– Не знаю, матушка. Кажись, есть у него грамотки-то какия-то. уж не знаю только, пойдут ли они к делу-то.
– То-то вот и есть: какой вы народец-то! Без меня вы, пожалуй, и дворянство-то свое потеряли бы. Надо сходить к отцу-то переговорить с ним да взять бумаги-то с собой, показать Николаю Петровичу; может быть, я попрошу, так он и похлопочет об вас: он к дворянам раделен.
Прасковья Федоровна отправилась к Александру Никитичу, с которым весьма редко видалась и была не в ладах с тех самых пор, как Никеша отделился от отца. Сначала Александр Никитич очень сердился на сына, почти не хотел его видеть и говорить с ним, но благосостояние Никеши, видимо, возрастало, а Александр Никитич жил по-прежнему в недостатках; Иван по-прежнему мало делал и точил лясы, хотя отец и женил его на какой-то бедной солдатке. К кому было ближе обратиться со всякою нуждою, как не к сыну-соседу? Никеша иногда удовлетворял требования отца, и это обстоятельство несколько мирило их и поддерживало родственные отношения. Но Прасковью Федоровну Александр Никитич ненавидел: хотя он и понимал, что сын всем ей обязан, но он видел в ней только хитрую женщину, которая отняла у него сына-работника, а с ним и часть земли, следовательно, разорила его. Каждый раз, как Никеша отказывал ему в какой-нибудь просьбе, он попрекал его свекровью – холопкой, которая внушает сыну неповиновение к отцу, бранился и грозил лишить родительского благословения. Прасковья Федоровна знала это, но не задумалась идти к Александру Никитичу, предполагая, что он должен благодарить ее за заботливость об его собственном деле.
– А я к вам, – сказала она, входя в избу старинного Осташкова.
– Милости просим. Ради дорогим гостям. С чем пожаловала?
– А вот с чем, сватушка любезный: была я у Николая Петровича Паленова. Знаете, чай?…
– Знать – не знаю, а слыхать – слыхал.
– Кажется, стоящий барин!.. И я, благодарение Богу, привечена от него довольно.
– Ну что же, дай Бог вам в радость и в корысть.
– Корысти мне тут нет никакой, а за честь себе поставляю его ласки, за большую… Так вот он-то мне и сказал, что вышел такой указ, чтобы у всех дворян разобрать бумаги, и кто, то есть, своего дворянства по бумагам не докажет – так тех бы дворян приписать в подушное. Так как вы об этом полагаете?
– Так что же? Суд и разберет, у кого какие есть бумаги.
– А дали бы вы мне свои-то бумаги, коли есть у вас какие.
– Да тебе-то на что? Читать, что ли, ты их будешь?
– Нет, мне где уж читать: я человек темный. А вот что, Александр Никитич, шутки-то шутить нечего, надо дело говорить. Вы ведь сами за себя хлопотать не будете, а я бы их показала Николаю Петровичу да попросила похлопотать, коли чего тут недостает али что не так писано. Вы ведь по судам-то не хаживали, даром что давно на свете живете, а мне вот пришлось раз только вольную явить, – так я и знаю каковы эти суды-то. Тут, коли есть у тебя человечек, который сильный, чтобы словечко за тебя замолвить, так