Большой бонжур от Цецилии. Елена Роговая
Читать онлайн книгу.
ском магазине на украденные у ее папеньки деньги.
На втором месяце супружеской жизни, поняв, что цыганская кровь не способствует тихому и мирному бытию, а взгляды супруга далеки от патриотично настроенной комсомольской молодежи, она немного загрустила и написала обо всем родителям.
Разгневанный и оскорбленный папаша строго-настрого запретил матери жалеть непутевую дочь и отвечать на ее слезливые письма. Не получив из дома ни одного ответа, Лиза задумалась. В ее хорошенькую головку стали закрадываться мысли о совершенной глупости. С каждым днем она открывала в муже что-то неприятно новое и вскоре поняла, что до глубокой благородной старости им вместе не дожить. Молодой муж был от природы патологически скуп и жутко вспыльчив. При малейшем непослушании он истошно кричал и поднимал руку на супругу. Даже наступившая беременность не изменила его крутой нрав и расположение к мучившейся от жуткого токсикоза жене. Напротив, весь романтизм отношений улетучился, как дым от сигареты, которую Михай не выпускал из красивых и не замаранных работой рук.
Считая себя добропорядочным христианином, рожденную девочку отец назвал в честь святой Цецилии и на этом сложил с себя родительские полномочия, искренне веря, что самое лучшее он уже вложил и оно обязательно проявится в назначенный день и час. Надежды на светлое будущее дочери цыганского рода Бурикани тут же подтвердила его мамаша, разложив пару раз для надежности затертую колоду гадальных карт.
– Михай, – произнесла седовласая Дея, попыхивая курительной трубкой, – у тебя родилась замечательная дочь! Можешь за нее не переживать. Будешь ты жить со своей Лизкой или нет, это никак не отразится на Цилечке. Она и без тебя найдет дорогу в жизни. Глянь, какая чудная карта легла! Слава и успех будут сопровождать ее повсюду. Если не любишь жену, уйди от нее спокойно и не мешай женщине воспитывать ребенка.
Вздорный сын запомнил все до единого слова и в кои веки согласился с мамашей. Через несколько дней он уехал на заработки в Румынию, где и остался жить. Лизонька погоревала какое-то время в одиночестве, собрала нехитрый скарб и поехала к родителям каяться за содеянное.
За время отсутствия дочери обида и гнев отца улетучились, и непутевая, но прощенная Лизонька бросилась на шею папаше. Первый раз за полтора года она почувствовала себя счастливой. Спокойствие и былой восторг вновь поселились в ее душе, тем более что процветающий НЭП в корне изменил мораль и отношение советских граждан к брачным узам. Партия и правительство продемонстрировали нетерпимость к буржуазным пережиткам и отменили раз и навсегда позорное отношение к «брошенкам». Любой рожденный ребеночек независимо от происхождения и половой принадлежности был желанным и считался полноценным членом молодого советского государства.
Свобода сексуальных отношений захлестнула полуграмотную молодежь, управляемую комсомольскими ячейками и более зрелыми, правильно понимающими стратегию партии коммунистами, которых после революционных передряг прямо-таки воротило от жен-соратниц. Взглянув на них, они дружно вздрогнули, поняли, что в таком окружении им долго не протянуть, и объявили сексуальную революцию, нивелирующую «мелкие» семейные интересы.
Уже в первый месяц в загсах уменьшилось количество записей о гражданском состоянии. От страха быть уволенными за ненужностью у работников государственного учреждения испортилось настроение и пошатнулась уверенность в светлом будущем, грозящем их семьям безработицей и полуголодным существованием. Они тихо проклинали политинформации с лозунгами, призывающими не опускаться до эгоизма «ячейки общества», а стремиться к простым, ничем не отягощенным отношениям. Идеология рабочего класса с легкостью раздвинула границы любви, а вместе с ней и брачных уз, сдерживающих многовековой моралью порывы чувств у особо темпераментных граждан.
При таком раскладе Лизонька как нельзя лучше подходила под статус «строителя коммунизма». Родители, конечно же, горевали, глядя на внучку-безотцовщину, но находили успокоение в том, что при нынешней гражданской позиции никто не посмеет упрекнуть их дочь в непрогрессивных взглядах и отсутствии стремления к лучшей жизни в молодом государстве.
Цилечка росла в любви и заботе, радуя бабку с дедом миловидной внешностью и сообразительностью. На пятом году ее жизни все, как один, сделали вывод об одаренности малышки и дружно отправились в центральную музыкальную школу развивать унаследованный от цыганских родственников дар. Там подтвердили подозрение на детскую гениальность, и с этого момента судьба девчушки была устроена наилучшим образом.
Как и нагадала бабка Дея, внучке сопутствовали успех и слава, обрамленные красивой (и не очень) любовью с ухаживаниями и бесчисленным количеством легких, ничего не значащих для нее увлечений. Цилю обожали, ненавидели, давали лучшие роли и тут же их отнимали по приказу какого-нибудь обиженного и обделенного вниманием примы партийного руководителя. Ей дарили дорогие подарки, добиваясь благосклонности, желали здоровья и даже преждевременной смерти со всеми вытекающими из этого последствиями в виде красивой траурной церемонии и долгой о ней памяти. Как и большинству актрис, красавице приходилось принимать гнусные и не всегда