Если она хотела знать меня, почему папа разлучил нас? Это на него не похоже. Варианта всего два. Первый: бабушка была не в себе. И второй: бабушка права, и наша семья действительно проклята. Тогда кома папы не случайна. Может, он действительно болен из-за меня? В груди бьется тупая боль. Я прижимаю ладонь к сердцу, пытаясь удержать ее и не позволить разлиться дальше. Пожалуйста, нет.

      Снизу раздается приглушенный шаркающий звук. Должно быть, Вивиан вернулась. Я захлопываю дневник и подхватываю лампу. Тихо-тихо спускаюсь по извилистой лестнице и прислушиваюсь к происходящему за дверью. Приоткрываю ее самую малость, только чтобы выглянуть одним глазком. Никого. Я распахиваю дверь, выскальзываю наружу и закрываю ее за спиной одним плавным движением. Сердце колотится, в ушах звенит.

      На цыпочках крадусь через библиотеку, и тут мне под ногу попадает книга. Я кубарем лечу вперед, но успеваю все же выставить руки и не впечататься лицом в стену. Черт возьми, откуда она тут взялась? Прежде чем поставить книгу на полку, замечаю заголовок: «Пришло время уходить». Напрягаюсь, припоминая слова темноволосого парня о том, что я должна «покинуть Салем». Я сжимаю книгу и открываю дверь.

      – Вивиан! – кричу я, но не получаю ответа.

      Осматриваю коридор по обеим сторонам от библиотеки.

      – Я знаю, что запирала двери, – говорю себе. Вредная привычка любого нью-йоркского невротика. Я прохожу в переднюю и внимательно ее оглядываю. – Вивиан!

      По-прежнему сжимая книгу, взлетаю на второй этаж. За пару секунд оказываюсь у комнаты и запираю дверь за спиной. Кто и как мог узнать, что я в библиотеке? За мной следят?

      Раздается звон, и я подскакиваю, с грохотом врезаясь в закрытую дверь. На полу комнаты валяются осколки оконного стекла. Несколько секунд я не двигаюсь, но потом обращаю внимание на черный камень размером с мизинец, почти незаметный на темных половицах.

      Правая рука сжимается в кулак. Никто не запугает меня в моем собственном доме! Подаюсь вперед и хватаю камень. Он гладкий и холодный. Я верчу его в ладони – на одной из сторон выцарапано слово УМРИ.

      Хлопает парадная дверь, я застываю на месте.

      – Сэм! – Голос Вивиан эхом разлетается в передней. Я облегченно выдыхаю.

      – Вивиан! – кричу в ответ и рывком открываю дверь. – Подойди сюда! Кто-то только что швырнул камень мне в окно!

      Дорожка на лестнице съедает стук ее каблуков, но их быстрый цокот возобновляется, когда мачеха ступает на деревянный пол коридора. Она изучает разбитое окно и стекло на полу.

      – Возмутительно! – зло бросает Вивиан.

      – Вот, – протягиваю ей камень.

      – К чему это, Сэм? – Она хмурится.

      Я колеблюсь, не зная, как начать.

      – Сегодня в школе один парень сказал: «Ты покинешь Салем». Почти как угрозу. А потом я нашла эту книгу у дверей библиотеки. – Я показываю книгу. – Я чертовски испугалась, поэтому поднялась сюда. Но не прошло и минуты, как в комнату,