Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 1. Валерий Замулин
Читать онлайн книгу.
в основном на успехах советской стороны, в том числе, как сегодня стало ясно из архивных источников, выдуманные. В частности, в книге маскировочные мероприятия командования Воронежского фронта в полосе 38А в конце июля – начале августа 1943 г. оцениваются как очень успешные, т. к. противник якобы был вынужден выдвинуть на это направление в качестве оперативного резерва 7 тд[75]. Однако в трофейных документах 4 ТА указано, что данное соединение подтягивалось с целью проведения здесь частной наступательной операции, а активность в полосе 38A германское командование рассматривало именно как отвлечение внимания от направления главного удара войск Воронежского и Степного фронтов.
Важной положительной чертой военно-исторических изданий конца 1950 – начала 1960-х гг. было описание и общего хода боевых действия в полосе Центрального фронта летом 1943 г., и отдельных сражений его войск, без особых перекосов и откровенных преувеличений, как это наблюдалось в отношении событий на юге Курского выступа. Например, оборонительные бои у ст. Поныри, которые в 1970-е гг. станут сравнивать по масштабу с Прохоровским сражением, в упомянутой книге «Операции Советских Вооружённых сил в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Военно-исторические очерки» оценивались лишь как «поучительный пример упорства в обороне»[76] 307-й стрелковой дивизии, а победа в них справедливо была отнесена за счёт высокой плотности наших сил, правильного использования частей и соединений различных родов войск, а также умело налаженного взаимодействия.
Одной из существенных негативных особенностей отечественной историографии Курской битвы этого периода стало выпячивание заслуг отдельных соединений и объединений в её победе. Эта тенденция зародилась ещё в годы войны и была связана с желанием высокопоставленных руководителей Красной армии «поучаствовать в наградном марафоне» (особенно в 1944–1945 гг. часто этим грешило командование БТ и МВ), а также с определенной косностью в работе военно-исторических подразделений Генштаба. В 1970-е гг. это явление тоже отмечалось в исторической литературе, например, в отношении 5 гв. ТА, но после войны оно возникло под влиянием иных факторов. Во-первых, военно-педагогической и военно-научной деятельности П. А. Ротмистрова[77]. Во-вторых, благодаря участию Н. С. Хрущева в Курской битве в качестве члена Военного совета Воронежского фронта. Безудержным восхвалением деятельности Н. С. Хрущёва в годы Великой Отечественной войны были переполнены практически все публикации конца 1950-х и начала 1960-х гг. В угоду активно формирующемуся культу главы государства искажались важнейшие события, вымарывались целые пласты из истории войны, вычёркивалась многомесячная кропотливая творческая работа больших коллективов армейских и фронтовых штабов по планированию и подготовке битв и сражений. Стремясь «идти в ногу со временем», авторы включали в свои труды целые абзацы, в которых описывалось, как Никита Сергеевич фактически
Там же. С. 278.
Операции Советских Вооружённых Сил в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Военно-исторические очерки, Т. 2. М.: Воениздат, 1958. С. 241.
С 1948 по 1968 г. он возглавлял кафедру в ВА им. Ворошилова, Бронетанковую академию, был помощником министра обороны СССР по учебным заведениям.