Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 1. Валерий Замулин
Читать онлайн книгу.
участников многих сражений и битв». Одним словом, разновидность мемуарной литературы, авторы которой в силу специфики своей работы якобы видели войну и из солдатского окопа, и из высокого военного штаба. По стилю и содержанию она была похожа на послевоенные творения политработников. По мысли тех, кто «создавал» отечественную историю заново в кабинетной тиши, эти труды наряду с мемуарами должны были заменить историкам и публицистам архивные документы и восприниматься обществом не иначе как кладезь подлинной информации для любой литературы о войне. По воспоминаниям советских историков, с которыми мне довелось общаться, когда специалисты на совещаниях сетовали, что не хватает подлинной исторической информации о том или ином событии войны, чиновники нередко с раздражением бросали в зал: «Вам что, не хватает подготовленной литературы? Работайте, еще дадим!» – «А то, что в этих «трудах» концы с концами не сходились на одной странице, – возмущались мои собеседники, – абсолютно никого не беспокоило».
Что собой представляли эти «источники», проиллюстрирую на примере цитаты из книги бывшего военного корреспондента «Известий» В. В. Полторацкого, в котором описаны события перед началом Курской битвы: «В июне этого года (1943 г. – З.В.) в 5-м гвардейском таковом корпусе состоялся праздник по случаю вручения танкистам гвардейского знамени. День был солнечный, ясный… Знамя привез командующий Воронежским фронтом Ватутин, а принимал его командир корпуса Герой Советского Союза генерал Кравченко. Он вышел вперед, опустился на одно колено и, поцеловав краешек алого, расшитого бархата, произнес клятву… Голос у генерала был низкий, густой»[197].
В пяти строках автор сумел не только перепутать времена года настолько, что сразу и не разберешься, весна это или лето, но и допустил для очевидца события явную неточность при описании крупного военачальника. Во-первых, знамя гвардейцам было вручено не в июне, а 7 мая 1943 г. Да и сирень с тополем в средней полосе России цветут (и пахнут) тоже в мае. Странно, что об этом не знает взрослый человек. Во-вторых, голос у генерала А. Г. Кравченко был, наоборот, высоким, как и он сам (под два метра), с мягким, напевным выговором. Поэтому те, кто первый раз общался с ним, невольно удивлялись этому несоответствию. Трудно поверить, чтобы всё это не знал человек, лично участвовавший в том историческом событии и после не раз близко общавшийся с генералом. В действительности же искажение даты понадобилось автору, чтобы более живописно изложить его разговор с А. Г. Кравченко вечером того же дня. Автор свёл цветы сирени и пшеничные колосья в одно время года, вероятно, для того, чтобы создать светлый образ родины. «За полночь мы вышли с генералом из клуба и остановились в саду под высокими звездами, – читаем у В. В. Полторацкого. – Пахло сиренью, но к этому запаху примешивался и другой, едва уловимый горький запах молодого тополя. Генерал стоял без фуражки, повернувшись лицом на запад. Там, за низкой оградой, начиналось пшеничное поле, а за полем, подернутая