Твёрже алмаза. Екатерина Оленева
Читать онлайн книгу.
в тишине кареты. Каролина и Силена сели рядышком на диванчик, укутав ноги тёплым пледом.
Утомлённые, все молчали.
Когда карета тронулась, Каролина, закрыв глаза, сделала вид, что дремлет. Прислушивалась к звукам – дождю, бившему в окно, то превращающемуся в ливень, то стихающему. Тряске с постукиванием.
Перед глазами мелькали лица, женские, мужские. В ушах продолжали звучать музыка и голоса. Каролине самой хотелось стать первой красавицей света, как прославленная Флёр Кадэр. С той лишь разницей, что она вовсе не собиралась становиться чьей-либо любовницей.
Она будет женой тому, кого полюбит. Полюбит всем сердцем. И он будет так же хорош, как красавчик Питер.
А может быть это Питер и будет?
Хотелось то ли смеяться от радости, беспричинно овладевшей ею. То ли плакать от возбуждения, причины которого Каролина сама не до конца осознавала. Она чувствовала, как внутри нервы, словно струны, натягиваются всё туже и туже. Дыхание сбивается. Во мраке кареты с необычайной яркостью проносятся, один за другим, образы и звуки.
Образ белокурого юноши с родинкой у рта, с непонятной, бередящей душу, тоской во взгляде сменялся образом мужчины, в руках которых тело словно плавилось, а душа замирала от предвкушения чего-то запретного, порочного, тёмного, влекущего и отталкивающего одновременно.
Городской дом графа Фисантэ, большой и просторный, располагался на углу перекрёстка, неподалёку от знаменитой на весь город кондитерской лавочки.
Карета, проехав по устланной соломой улице, остановилась у подъезда, рядом с тротуарным столбом.
Толкаясь и толпясь от усталости семейство Фисантэ поднялось по слегка покривившимся ступенькам. Глава семейства дёрнул за дверную ручку замка, привычно, в очередной раз, посетовав, что она слабо отворяется.
В передней сразу несколько свечей разгоняло мрак.
Лакей в ожидании хозяев сладко почивал на сундуке. Как только заскрипела отворяющаяся дверь, лежачее положение поменял на сидячее, а равнодушное выражение лица на восторженно-испуганное.
Скинув шелковый салоп, подбитый теплым мехом, на руки лакею, Каролина и Силена прошли в большую залу. После духоты бального зала прохлада, царившая в доме, протопленном несколько часов назад, казалась холодом.
Небольшие ломберные столики, люстра, поблескивающая сверху хрустальными гранями то ли зловеще, то ли загадочно, боковые двери – всё казалось Каролине обыденно скучным после того легкомысленного веселья, что царило в королевском дворце.
– Фред! – услышала она привычный отцовский окрик. – Огня! И чаю.
– Иль на балу не напились ли, барин? – протянул лакей.
– Поговори мне ещё!
Каролине вдруг сделалось грустно, как всегда бывало после праздника. Нечто очень дорогое девается куда-то, будто уезжает, а ты остаёшься.
Она всё ещё мысленно порхала по ярко освещённой зале. Смотреть на родной, пусть и любимый, дом было скучно. По сравнению с тем, совершенно чуждым, но ужасно привлекательным миром, преисполненном неведомыми радостями, привычное