55

      Смерть, которая подвергает агонии, и разложению человеческое тело, подвергает также последнему и торжественному искушению чувства, которыми душа человека была полна во время жизни. Человек умирает как может, а не как хочет. Юлиану суждено было умереть как он хотел, в полном сознании. Он воспользовался возможностью, чтобы в последний раз почтить перед друзьями религию, которую он так страстно любил и служению которой посвятил свою жизнь. Аммиан Марцеллин приводит предсмертные слова Юлиана. Позволю себе поместить здесь для желающих эту любопытную, трогательную речь: «Друзья, – говорил умирающий 32-х летний император тем, которые окружили его смертное ложе, – время пришло; вы видите, нужно расставаться с жизнью и отдать природе, как подобает добросовестному должнику, все, что она мне дала, я расплачиваюсь с ней с радостью, а не сожалением, как можно было бы думать. Общее мнение философов убедило меня на самом деле, что счастье пребывает в душе, а не в теле, и что нужно радоваться, а не огорчаться, когда лучшая часть нашего существа отделяется от худшей. Я думаю так, что смерть часто величайшая награда, которую могут ниспослать людям добрым небесные боги. Я принимаю ее, как милость, которую мне посылают они, чтобы я не погиб посреди трудностей жизни и чтобы душа моя не пала, не унизилась; я не сделал ничего такого в чем бы раскаивался и воспоминание бы о чем заставило меня краснеть, ни в тот промежуток времени, когда меня удал