Учителю пришлось Кадима пересадить за первую парту и давать ему отдельные задания. Почти каждый день Юсуп приносил ему новые книги. Мальчик читал их в классе, а потом уносил домой в своей красивой букче. Очень быстро возвращал их обратно учителю. У Юсупа возникли сомнения: читает ли их мальчик, или возвращает, рассмотрев рисунки? Как-то учитель попросил пересказать Кадима содержание одной книги. Каково же было его удивление, когда мальчик стал рассказывать текст так, как будто он читал книгу, как показалось Юсупу, дословно! Учитель быстро открыл книгу и стал следить глазами, насколько точно Кадим передаёт текст. Расхождений почти не было! У мальчика была прекрасная память! В очередной раз удивившись, Юсуп решил давать ему те книжки, которые привёз для себя: пусть читает!

      Наступила поздняя, холодная осень. Кадиму папа к этому времени сшил сапоги. Прекрасные маленькие сапожки. Как игрушечные, только настоящие! Мало кожаной букчи, теперь ещё и сапоги! Многих деревенских это злило. У большинства деревенских взрослых мужчин, отцов больших семейств, не было кожаных сапог. Ходили в лаптях. А тут у такого сосунка – кожаные сапоги! Судачили: совсем обезумел Хази от счастья, что у него сын такой одарённый. Но при нём помалкивали: ну его. С ним лучше не связываться: язык у него острый, скажет, как отрежет. В ответ ничего и не придумаешь. А мальчик-то его и вправду хорош! Недаром тринадцатый ребёнок в семье! Единственный выживший! Поэтому некоторые были к Хазию снисходительны: пусть изощряется старик, его понять можно.

      Ближе к зиме из райцентра приехали на тройке лошадей в деревню сотрудники НКВД. Они забрали старика Хурматуллу. Приехали, скрутили руки, посадили на тарантас между двумя сотрудниками и увезли. Деревенские люди говорили: за то, что он читает намаз. Нельзя! Запрещено! Ходили слухи, что как-то кто-то проходил мимо дома Хурматуллы вечером, увидел в окно, что тот при лучине совершает сажду, повернувшись к кыйбле. Значит, читает намаз. Вот и доложил органам. Понятно, что доложивший имел обиду на Хурматуллу. Где-то пересеклись интересы, или это просто месть. А может, по злой воле случая, кто-то из краснозадых проходил мимо окон Хурматуллы. Теперь этого не узнаешь.

      Хази задумался. Хурматулла был другом и единомышленником. Так могут и Хазия забрать. Ведь он тоже на дню пять раз читает намаз. Стали думать с женой: как себя обезопасить? Хорошо бы на окна повесить что-нибудь, чтобы с улицы не было видно, что делается в доме! Но нельзя. Ни у кого на окнах нет занавесок. Разве только у самых зажиточных. Повесив занавески, ещё больше подпадёшь под подозрения. Думали-думали и решили: отныне Хази будет читать намаз сидя на стульчике, повернувшись лицом к кыйбле. Если кто-то, проходя мимо окна, увидит Хазия сидящим на стуле, ничего страшного. Просто сидит и сидит. Это безопасно. А за то, что нарушает установленный Богом порядок – читает намаз не по правилам,