Напиши себе некролог. Валерий Введенский
Читать онлайн книгу.
сада хором, как только Пятибрюхов прошел через Невские ворота. Степан Порфирьевич задрал голову и поверх шпалер[35]увидал вдалеке огромное черное облако.
– Апраксин горит. И Щучий! – услышал он крики.
Искать Косую аллею, где ожидала Поликсена, было некогда. Степан Порфирьевич бросился бежать напрямки к Инженерному замку, оттуда по Садовой к Апраксину. Из лавки ничего спасти не удалось, огонь был настолько силен, что даже бронзовые ручки для шкапов расплавились. Отстраиваться заново, несмотря на вспомоществование правительства, Степан Порфирьевич не стал, понимая, что бессмысленно. Начал собирать долги. Дебиторы, зная ситуацию, рассчитывались с ним медленно, вместо денег норовили неликвидный товар всучить. Так, помещик Ящиковский прислал подводу срубленных сосен. Степан Порфирьевич знать не знал, куда их девать. Кто-то посоветовал распилить на доски. И сие принесло неожиданный доход. Невероятный доход! С руками у Пятибрюхова доски оторвали – как раз Апраксин и Щучий начали отстраивать, и строительных материалов не хватало. На рубль долга Пятибрюхов получил два с полтиной. И решил обзавестись собственной лесопилкой. Часть денег ссудили раскольники-единоверцы, с остатком суммы поспособствовал знакомец, квартальный надзиратель Адмиралтейской части Крутилин, который свел Пятибрюхова с земляком Аристархом Гневышевым, управляющим торгового дома «Киселев и сыновья». Его хозяева как раз затеяли строительство доходного дома и сильно нуждались в досках. Пятибрюхов, благодаря Аристарху Матвеевичу, получил от них крупный аванс.
1 июля 1871 года, вторник
Крутилин с завистью оглядел солидный, с портиком из дорических колонн двухэтажный особняк на берегу Малой Невки, обнесенный забором высотой в сажень. Подошел к воротам, покрутил ручку звонка:
– Чего желаете? – спросил открывший калитку бородатый верзила в черной косоворотке.
– Степан Порфирьевич дома?
– Смотря кто спрашивает, – честно ответил верзила, с подозрением разглядывая посетителя.
– Начальник сыскной полиции, – сыщик подал визитку.
Купец тотчас принял Крутилина в обставленном мебелью из карельской березы кабинете.
– Какими судьбами? – раскрыл он объятия.
– Да так, пара вопросиков, – уклончиво произнес Иван Дмитриевич, рассматривая старого приятеля: раздобрел, погрузнел, поседел, утратил добродушие во взоре, не суетится, как прежде, говорит степенно, на равных. Но одет по-прежнему по старинке: долгополый темного цвета кафтан, русская рубаха и плисовый жилет. В левой руке между средним и безымянным пальцами – лестовка[36].
– Коньяк, сигару?
– Ты что, веру поменял? – удивился Крутилин.
– Что вы, как можно? Баловство сие, – Степан Порфирьевич пододвинул коробку «гаван» к сыщику, – для дорогих гостей держу. Курите, не стесняйтесь, я привык.
– Как Поликсена Осиповна?
– Лучше всех. Третьего в животе носит. Вернее, пятого. Двое-то в младенчестве скончались, Царствие
Решетчатая конструкция, служащая в садах опорой для растений.
Чётки дораскольной Руси.