21 урок для XXI века. Юваль Ной Харари
Читать онлайн книгу.
теорий и во многих других ситуациях. Это делает этическую и философскую историю мира довольно грустным рассказом о прекрасных идеалах и поведении, далеком от идеального. Сколько христиан на самом деле подставляют вторую щеку, сколько буддистов сумели подняться над эгоистическими страстями, сколько иудеев любят своих соседей как самих себя? Такими представителей вида Homo sapiens сделал естественный отбор. Подобно всем млекопитающим, для быстрого принятия решений, связанных с жизнью и смертью, Homo sapiens использует эмоции. Мы унаследовали свой гнев, страх и вожделение от миллионов предков, каждый из которых прошел чрезвычайно строгий контроль качества – естественный отбор.
К сожалению, то, что было полезно для выживания и продолжения рода миллион лет назад в африканской саванне, не обязательно будет способствовать ответственному поведению на шоссе в XXI веке. Из-за отвлекающихся, раздраженных или нервных водителей в автомобильных авариях ежегодно гибнет более миллиона человек. Мы можем направить всех философов, пророков и священников учить водителей этике, но на дороге все равно возобладают эмоции млекопитающего и сформировавшиеся в саванне инстинкты. Поэтому спешащие семинаристы будут игнорировать страждущих, а водители в критической ситуации – наезжать на несчастных пешеходов.
Подобный разрыв между семинарией и дорогой – одна из главных практических проблем в этике. Иммануил Кант, Джон Стюарт Милль и Джон Ролз могут днями напролет обсуждать теоретические вопросы в уютной университетской аудитории. Но учтут ли их выводы водители – в опасной ситуации, когда решение нужно принять за долю секунды? Возможно, Михаэль Шумахер, чемпион «Формулы-1», которого иногда называют лучшим гонщиком в истории, обладает способностью обдумывать философские проблемы, одновременно управляя автомобилем, но большинство из нас все же не Шумахеры.
В отличие от людей компьютерные алгоритмы не проходили через естественный отбор, и у них нет ни эмоций, ни врожденных инстинктов. Поэтому в критические моменты они способны следовать этическим рекомендациям более четко, чем люди, – при условии, что мы сумеем перевести этику на язык точных цифр и статистики. Если бы Кант, Милль и Ролз умели программировать, они в тиши своих кабинетов написали бы программу для беспилотного автомобиля, чтобы на шоссе он в точности выполнял их указания. И тогда каждым автомобилем управлял бы алгоритм, состоящий одновременно из Михаэля Шумахера и Иммануила Канта.
Если вы запрограммируете беспилотный автомобиль, чтобы он останавливался и помогал попавшим в беду незнакомцам, он будет беспрекословно выполнять эту программу. Если ваш беспилотный автомобиль запрограммирован сворачивать на встречную полосу, чтобы спасти выскочивших на дорогу детей, можно не сомневаться, что он это сделает. А это значит, что при проектировании беспилотного автомобиля Toyota или Tesla теоретическая проблема философской этики превращается в практическую инженерную задачу.
Разумеется, философские алгоритмы никогда не