Постклассическая онтология права. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
в архитектонике закона и не замечая того, что в нем иногда жестоко или не совсем разумно. /…/ Рассуждая в более общем плане, кодификации XIX и XX вв. в приступе юридического шовинизма вынудили доктрину замкнуться на национальном праве-и предать забвению свои традиционные функции, испокон веков заключавшиеся в том, чтобы способствовать развитию юридической науки»[193].
А.В. Кашанин и С.В. Третьяков полагают, что для законодательства характерны:
а) Неполнота закона, или наличие пробелов, обусловленная, в частности, разрывом между абстрактным характером общих норм и конкретностью случая, вынесенного на рассмотрение суда[194]. При этом к числу факторов, определяющих неустранимость данного разрыва, следует отнести как уникальность мышления каждого человека, так и невозможность остановить общественное развитие.
б) В определенной степени неизбежная противоречивость закона, требующая активности суда по устранению таких противоречий.
в) Многозначность закона. Знаковая природа любого языка, в том числе и используемого в праве, символический характер человеческих коммуникаций актуализирует для правового дискурса комплекс проблем, связанных со значением и пониманием текста, и соответственно корпус знаний логики, герменевтики и семиотики. В частности, это определяет неизбежную степень неопределенности содержания закона и гибкость в его интерпретации, причем как бессознательную и ненамеренную, так и допускаемую сознательно[195]. Не спасает непротиворечивость и полноту системы права ее научно-практическое толкование. «Как нельзя путем толкования из конституции вывести правильные законы, – утверждал Г. Кель-зен, – также нельзя путем толкования вывести из закона правильные судебные решения»[196].
Таким образом, беспробельность системы норм права (трактуемых как языковые конструкции, по-разному действующие при разных обстоятельствах и посылках, а не императивные предписания, заключающие в себе раскрытие неких объективных идей и принципов)[197] – не более, чем иллюзия[198]. Поэтому достаточно последовательной представляется позиция М. ван Хука по данному вопросу: «Правовые системы, в отличие, например, от математических систем, не являются независимыми от общества, которому они принадлежат и которое организуют. Каждая правовая система представляет собой часть более общей социальной системы. Правовая система – это способ организации общественного, экономического, морального и других типов поведения. Следовательно, правовые системы должны соответствовать обществу. /…/ В то же время встроенные в общество и строго детерминированные им современные правовые системы оказываются относительно автономными. /…/ В самом слабом смысле «автономия» означает только то, что правовая норма или система могут быть идентифицированы как нечто отличное от морали, религии или другой
Там же. С. 176–177.
«Тот факт, что нормативная система является (нормативно) полной в том смысле, что она разрешает любой возможный случай (как родовой, так и индивидный), не исключает возможности пробелов в распознавании (пробелы в знании устраняются в рамках судебной практики благодаря презумпциям). Всегда существует возможность того, что возникнет индивидный случай, который будет невозможно однозначно классифицировать. Но это не значит, что такой случай не будет разрешен системой; нам может быть известно, что случай разрешен без знания того, как он разрешен». – Альчуррон К.Э., Булыгин Е.В. Нормативные системы // Российский ежегодник теории права. Вып. 3. 2010. СПб., 2011. С. 336. «Пробельность, – пишет М.В. Антонов, – это неотъемлемая черта права, которая объясняется тем, что не все жизненные случаи можно охватить с помощью правовых норм». – Антонов М.В. Право в аспекте нормативных систем // Российский ежегодник теории права. Вып. 3. 2010. СПб., 2011. С. 305.
Правоприменение: теория и практика / Отв. ред. Ю.А. Тихомиров. М., 2008. С. 43–44.
Ганс Кельзен: чистое учение о праве, справедливость и естественное право / Пер. с нем., англ., фр.; Сост. и вступ. ст. М.В. Антонова. СПб., 2015. С. 193.
Так понимается норма права К.Э. Альчурроном и Е.В. Булыгиным. – Антонов М.В. Право в аспекте нормативных систем // Российский ежегодник теории права. Вып. 3. С. 301.
«Так называемый постулат герметической (или необходимой) полноты права – а он представляет собой юридическую версию того же самого логического постулата – необоснован в утверждении о том, что любая правовая система является полной. /…/ Из того, что правовые системы являются гипотетическими, следует, что ни одна правовая система не может быть абсолютно замкнутой»./…/ О полноте как свойстве нормативной системы можно говорить только применительно к контексту множества обстоятельств или случаев и множеству деонтически квалифицированных действий./…/Поэтому нормативная полнота – не более, чем идеал, к которому нормативные системы должны стремиться, идеальное правило. – Альчуррон К.Э., Булыгин Е.В. Указ. Соч. С. 314, 424, 402, 444. Об иллюзии правовой определенности писал и Г. Кельзен. – Ганс Кельзен: чистое учение о праве, справедливость и естественное право / Пер. с нем., англ., фр.; Сост. и вступ. ст. М.В. Антонова. СПб., 2015. С. 194–195.