Золотые волки. Рошани Чокши
Читать онлайн книгу.
чиновники из строительной инспекции сочли стеклянную люстру слишком опасной, Тристан сотворил новую из лунного цветка и ветреницы. Когда те же самые чиновники решили, что фонари могут стать причиной пожара, Зофья собрала светящиеся камни на берегах Бретани и сотворила из них обшивку для потолка, которая сияла, словно ночное небо.
Осматривая комнату, Энрике почувствовал знакомый укол зависти. Он всегда мечтал обладать способностью Творить. Когда он был маленький, эта сила казалась ему магией. Теперь он знал, что магии не существует так же, как не существует фей или девушек с рыбьими хвостами. Но это искусство было вполне реальным: связующая нить, которая проходит сквозь древние цивилизации и ведет к самому мифу о сотворении мира. Энрике хотел быть частью этого общества. Он надеялся, что Творение сделает из него героя, похожего на персонажей сказок, рассказанных ему бабушкой. В конце концов, почему Творение могло менять предметы, но не могло изменить мир? Почему он не мог стать архитектором перемен? Его тринадцатый день рождения прошел, но он так и не открыл в себе таланта к разуму или материи. Когда он понял, что не обладает желанными способностями, он выбрал своей профессией изучение истории и языков – предметов, которые, как ему казалось, были максимально близки к Творению. Он все еще мог изменить мир. Конечно, он не сможет идти по пути перемен, опираясь на что-то столь великое, как сила Творения. Тем не менее у него все же были свои сильные стороны: писательство, красноречие, умение находить со всеми общий язык.
Когда он приехал в Париж, сплоченные возгласы Французской революции напомнили Энрике о его мечте: liberté, egalité, fraternité.
Свобода, равенство, братство.
Эти слова нашли в нем отклик точно так же, как и в других студентах. Тогда они начали задумываться: по какому праву Испания сжимает Филиппины мертвой хваткой на протяжении трех столетий? В Париже Энрике нашел единомышленников, но именно Северин навсегда изменил его жизнь. Он отметил его талант историка, когда другие, кажется, совсем не обращали на него внимания. Северин понял его мечты о переменах и указал на то, с чего стоит начать. Так как семейное дело должно было отойти его старшему брату, а на служение в церковь был отдан средний, Энрике не был должен своей семье. Это позволяло ему выбирать любой путь. Он знал, чего хотел… только для этого надо было заставить Илустрадос принять его в их внутренний круг.
Может быть, Глаз Гора сможет решить все его проблемы. Энрике позволил себе помечтать о том, что случится дальше: вероятно, они с Северином могли бы заявить Ордену, что их цивилизация висит на волоске… возможно, им даже стоило бы объявить эту новость со сцены. В любом драматическом действе важно правильное освещение. И, конечно, шампанское. Северин стал бы патриархом – Энрике мог бы написать целую речь о восстановленной чести рода, и это было бы к месту. Особенно, если бы в этот момент с потолка падали конфетти. Дом Ванф вернулся бы во всем своем величии, и, конечно, ему бы понадобился историк. Он. Тогда Илустрадос приползли бы к нему на коленях, потому что они отчаянно нуждались в шпионе, знающем о тайной деятельности