Командир 2-го гв. Тацинского танкового корпуса гвардии генерал-лейтенант танковых войск Бадан

      В. Н. Замулин. Могла ли Германия выиграть Курскую битву, если бы она началась в мае или июне 1943 г.?

      Вопрос отнюдь не риторический. Существует устойчивое мнение (особенно оно распространено в западной историографии), согласно которому неоднократный перенос даты начала наступления на Курск (май-июнь 1943 г.) существенно приблизил поражение германских войск летом 1943 г. Напомню, первый раз операцию «Цитадель»[244] отложили 20 апреля по вполне объективным причинам: 9-я А генерал-полковника В. Моделя не была готова к операции (она даже не успевала полностью сосредоточиться для удара). С этим, в принципе, были согласны все. А вот дальнейший перенос даты наступления на 12 июня, озвученный Гитлером сначала как предложение для обсуждения на совещании 4 мая и утверждённый им в приказе от 6 мая, вызвал среди генералитета вермахта бурные споры. Своё майское решение Гитлер обосновал тем, что ещё не готов главный козырь летней кампании – танки «тигр» и «пантера». Однако отсрочка оказалась не последней. Ни в мае, ни в первой декаде июня промышленность Германии не выполнила план выпуска этой бронетехники, и Гитлер вновь перенёс наступление, сначала до 21 июня, затем до 3 июля и наконец 25 июня установил окончательную дату – 5 июля.

      Она и вошла в историю как момент начала одной из крупнейших битв Второй мировой войны.

      Впервые эту точку зрения высказали германские военачальники сразу же после войны. Так, например, фельдмаршал Э. фон Клейст в 1951 г. утверждал, что «с битвой под Курском немцы опоздали на четыре недели, таково было наше мнение перед началом боёв»[245]. Схожую оценку высказывал и фельдмаршал Э. фон Манштейн, командующий ГА «Юг», которая в июле 1943 г. наносила удар с юга из района Белгорода по обороне Воронежского фронта. В своей книге воспоминаний, опубликованной в Германии в 1955 г., он писал, что «Цитадель» могла быть успешной, если бы она началась самое позднее в конце мая – начале июня 1943 г.[246] Главный аргумент – до этого времени русские оперировали дивизиями и корпусами зимнего периода с низкой боеготовностью, а пауза в июне дала Москве возможность их полностью восстановить.

      Среди исследователей наиболее развёрнуто эту позицию на примере 9-й армии генерал-полковника В. Моделя, которая наступала на Курск с севера через полосу Центрального фронта, обосновал американский исследователь С. Ньютон в книге «Курская битва. Немецкий взгляд»[247]. Однако приводимые в ней цифры, в частности укомплектованности советских соединений и объединений, не всегда точны, поэтому его выводы вызывают большие сомнения. Попробуем разобраться в этом вопросе, используя недавно рассекреченные в ЦАМО РФ боевые документы