Кровавый чернозем. Фридрих Незнанский
Читать онлайн книгу.
разные бытовые приборы – от радиоприемников до стиральных машин. И не просто чинил, а даже усовершенствовал: магнитофоны теперь служили одновременно будильниками, мигая светом и начиная играть в установленное время двести сорок мелодий приятной музыки вместо традиционных звонков.
Чего только не придумал Ковригин за годы жизни в поселке: и усовершенствованные сеялки-молотилки, и мини-трактор-мотоцикл, и аппарат для дойки коров. Правда, почти все его изобретения в последнее время имели прямое отношение к тому делу, которым сейчас занимался Ковригин, – к фермерству. Привык Василий серьезно и глубоко относиться ко всему, чем бы он ни занимался: военной ли инженерией, выращиванием ли молодняка, разработкой ли аппарата для механизированного кормления кур.
Но кроме всего прочего, была у Василия и тайная страсть, можно сказать, мечта всей его жизни: видеосъемка. В то время, когда его семилетние ровесники мечтали стать космонавтами, а потом, семнадцатилетние, хотели создать собственный бизнес, Ковригин мечтал о видеокамере. Это было непросто – видеокамера стоила очень дорого. Ковригин копил деньги, откладывал каждую копейку. И наконец через пару лет купив ее, Ковригин несколько дней не мог вообще ни о чем думать, кроме как о съемках, он только и делал что снимал. В основном то, что любил: природу, свои изобретения и тех, кого любил, – жену Лену и сына Алексея.
– Ну как ребенок малый, – ворчала под нос Лена, про себя радуясь вместе с мужем…
Поэтому ничто так не огорчило Ковригина в этой истории, как пропажа кассет, на которых были записи его сына – единственное, что осталось им с Леной после его гибели.
…Ковригин очень хорошо запомнил тот день, когда им сообщили о смерти Алеши. Было воскресенье. Стояла ясная, солнечная погода. Василий пил пиво на крыльце, запрокидывая бутылку и причмокивая после каждого глотка.
Пересохшее белье вяло надувалось на веревке, протянутой через весь ковригинский двор.
Лена пришла за бельем в коротком халатике, схваченном на животе одной пуговицей, по-домашнему.
– Людей так много на земле и разных су-удеб… Надежду дарит на заре паромщик лю-удям… – набрав полный таз белья, она ушла в дом и продолжала петь там.
Ковригин разглядывал солнце сквозь бутылку. Неожиданно хлопнула калитка. Ковригин оглянулся.
«Почтальон? Странно, в такое время», – подумал он. Все остальное происходило словно в вязком тумане. Он на всю жизнь запомнил это состояние…
– Телеграмма, – сказал почтальон, не доставая, впрочем, самой телеграммы.
– Ну? – спросил Ковригин. – Ты что, Сергеич?
– Ты только это – мямлил почтальон, нерешительно доставая из сумки сложенный бланк.
– Давай телеграмму. Чего копаешься-то? – весело подмигнул Ковригин.
Лена снова вышла с пустым тазом из дома.
– Вась, кто там? – крикнула она.
– Сергеич. Телеграмму принес, – негромко ответил Ковригин.
– От кого?
Она услышала, тихо подошла, словно почувствовала, что