Жизнь волшебника. Александр Гордеев
Читать онлайн книгу.
А там, как ни приглядывайся, всё равно смотреть не на что. И куда он
только суётся со своей круглой, как арбуз головой, с огромным ртом, со сплюснутым на пол-лица
носом? На заставе Витьку называли Муму. Правда, не из-за внешности. Допустимо ли быть
проводником служебной собаки, носить фамилию Герасимов и не зваться при этом Муму? Для
сослуживцев это было бы непростительным: зря что ли Тургенева-то в школе проходили? Весёлый
Витька на Муму не обижался, иной раз сам шутливо подтявкивал и этим обезоруживал всех.
Романа на заставе звали Блондином, но как-то с оттенком иронии: мол, ах-ах, какие мы из себя. И
всё это лишь из-за того, что под ярким солнцем пустыни его чуб стал совершенно светлым, а лицо
– коричневым, ещё более усилив его «блондинчатость». Но Роману, конечно же, больше нравится
своё второе прозвище – Справедливый. Это, пожалуй, уже не прозвище, а статус. Оно появилось,
когда он уже был «дедом». Так прозвали его солдаты первого года службы, а одногодки
посмотрели, прикинули и решили, что, конечно, Блондин-то он Блондин, а по сути – и впрямь:
Справедливый. Так уж выходило, что многие общие разговоры почему-то заканчивались его
репликами. Он посидит, послушает, а потом выдаст своим спокойным, густым басом какую-нибудь
единственную фразу, после которой и говорить уже не о чём. Всё – «базара» нет.
Странное ощущение испытал Роман, впервые услышав своё новое прозвище. Казалось, он
даже как-то по-новому осознал себя, будто оказавшись в некой рыцарской чистой, до скрипа и
хруста накрахмаленной рубашке. И это ощущение закрепилось навсегда. А ведь прозвище-то, по
сути, куда точнее имени. Возможно, это и есть настоящее, уже заслуженное имя. Какие меткие
прозвища у людей в его родной Пылёвке! Уж там прилепят так прилепят – не оторвёшь и не
отвертишься. Потому что точно. Ещё в детстве, после одного трагического происшествия,
случившегося с ним, Роман обнаружил в себе умение видеть некоторых людей в цвете. Не раз
думая об этой своей способности, он решил, что ощущение цвета возникает у него непроизвольно,
как некое общее впечатление от того, что человек говорит, как говорит, что делает, как двигается, и
от всего прочего. Конечно, разноцветность людей в толпе не различишь. Для того, чтобы
воспринять человека так необычно, надо сосредоточиться, подключить особое восприятие,
взглянув на него с точки зрения цвета. А вот осмысливая своё новое прозвище, Роман понял, что
на человека можно смотреть ещё и с точки зрения его настоящего имени. Окинул кого-нибудь
таким вот общим взглядом и понял его образ, его настоящее имя.
Витьке, убежавшему к проводницам, стоит теперь даже посочувствовать: было у человека
хорошее настроение, так нет, надо куда-то лезть и обязательно его испортить – получит сейчас от
ворот поворот и вернётся, почёсывая свою «тыковку». Вздохнув, Роман запрыгивает на мягкую
полку,