Жизнь волшебника. Александр Гордеев
Читать онлайн книгу.
свернув
сразу у крылечка, пошёл вдоль общежития под самыми окнами. И оттого, что его сейчас не видно,
Серёга кажется исчезнувшим в другой мир, как тот путник из притчи. Придя сюда за сочувствием,
он нашёл лишь жалкое подобие его. Но что с этим жгучим невысказанным сочувствием делать
самому? Куда его деть, чтобы оно не корёжило и не выжигало душу?!
Если одиночество человека убивает, значит, убивает и каждый из шагов, который к этому
одиночеству ведёт. Главное для друга, как он сегодня сказал, не быть одиноким. И если это так, то
Серёгу убивает его жена, поскольку искренность с тем, кто обманывает тебя, невозможна. А без
искренности нет и единства. Теперь же его убивает и лучший друг, который что из-за своей
подлости не способен даже на простое сочувствие.
«Сначала друзья бывают у всех, – рассуждает Роман, глядя на дорожку, по которой никто не
идёт, – а потом они вот так и уходят. . Но что делаю я! Я разрушаю и чужую жизнь, и свою…
Великий грех порождать неискренность, потому что это как раз то, что подобно кислоте, разъедает
нашу жизнь…»
Почему-то пустая дорожка внизу пугающе холодна…
72
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Прилив Судьбы
Сегодня просто хочется спать. Когда в общагу возвращаешься поздно вечером после второй
смены, то день кажется вычерпанным до дна. В конце зимы Роман уже не ученик, а
самостоятельный электромонтёр, хотя работа его состоит из той же замены ламп и переборке
электромоторов. Мазутную грязь с рук ещё как-то удаётся отдраивать мочалкой в заводском душе,
разделённом на кабинки металлическими перегородками, но запах солярки, когда едешь в
троллейбусе, засунув руки в карманы, слышно, кажется, даже из карманов. Хотя душ после смены
– это, конечно, здоорово, в общежитие приходишь потом чистым и свежим, уже подготовленным к
покою, уже засыпающим на ходу.
На улице, за окном троллейбуса, сегодня пробирает. Волосы под плотно надвинутой шапкой
слегка влажные, и тёплая комната общежития с фанерными стульями, с шатким, выброшенным из
какой-то конторы письменным столом, с панцирными кроватями представляется очень уютным
уголком. Добраться – и в постель. Только бы Вовчик, слесарь и сосед по койке, не накурил… В
последние дни он приводит к себе женщину: «бабу», как просто называет он её, выпроводив,
наконец, домой. А перед тем, как улечься на узкую односпальную кровать, они двойной тягой
накуривают так, что воздух превращается в синий студень. «Чего вы глотаете этот дым?
Волнуетесь что ли? – обычно усмехается Роман. – Кончайте свою дымную прелюдию!
Заваливайтесь, да и всё. Или от меня маскируетесь? Так не нужны вы мне: я сплю мёртвым сном и
лицом к стенке». Конечно, лучше бы сегодня Вовчик отдохнул от своей «бабы».
Усталость радует, спасает от неуюта одинокости и недовольства собой. Если усталости нет, то
возвращение