21. Алексей Сухаров
Читать онлайн книгу.
красотку в платье с глубоким вырезом, которая обнимает мужчину за шею и всеми способами к нему ластится, таким способом показывая, вероятно, неземную любовь к нему. Мужчина мне кричит:
– Добрый день, гражданин! Не подскажешь, где здесь ресторанчик? Забыл как его…
– «Триумф»? – кричу ему в ответ.
– Да, точно, он самый!
– Воооон в той стороне, – тычу пальцем вправо от себя, в крышу гигантской высотки, облепленной рекламными баннерами, – мимо еще двух домов.
Мужчина вглядывается в высотку, разбирает вдалеке вывеску элитного воздушного ресторана «Триумф» и кричит мне:
– Вижу! Спасибо!
Киваю ему головой и показываюбольшой палец вверх. Спутница мужчины, судя по ее виду, готова напрыгнуть на него прямо здесь и сейчас, внутри гондолы, на высоте двухсот с лишним метров над землей.
Провожаю их взглядом.
Интересное получается дело. В наше время физическое расположение богатых по отношению к бедным стало соответствовать социальному статусу как тех, так и других. Самые богатые в прямом смысле слова живут наверху, бороздят небо, а самые бедные копошатся в грязи на земле. Еще лет двадцать назад состоятельные люди предпочитали выкупать территории загородом, дабы не сталкиваться с простыми смертными. И всё же имеющие капитал и его лишенные находились на одной горизонтальной линии. Но сейчас – социальная иерархия налицо. И так, наверное, и должно быть.
Четыре часа дня. К сожалению, сейчас мне придется покинуть мою любимую крышу.
Я прыгаю вниз.
И приземляюсь на балконе собственной квартиры. Я прохожу на кухню, съедаю тарелку салата, одеваюсь и выхожу на работу в вечернюю смену. Идти мне придется недалеко.
Я работаю официантом. В элитном воздушном ресторане «Триумф».
2
Сидишь в комнате один, за ноутбуком. Просматриваешь папку за папкой, находишь в закромах жесткого диска неплохой, когда-то любимый тобой музыкальный альбом. Надеваешь наушники для пущей атмосферности и нажимаешь на кнопку «Play». Делаешь звук громче, громче.
Неслышно, особенно для человека в наушниках, открывается дверь. Некто входит в пространство твоей комнаты, но этого, опять же, не слышишь, не чувствуешь. Волнуешься почему-то, но списываешь волнение на музыку, столь прекрасную, столь трогательную.
Четкие, беззвучные шаги. Блеск лезвия, чья острота проверена только что порезом на руке. Некто резко приподнимает твою голову за волосы и вгоняет нож в твое горло, минуту назад еще напевавшее запавший в память припев. Еще несколько ритмичных движений – и твоя голова, мигом ранее раскачивавшаяся под мерный стук барабанов, медленно падает по направлению к клавиатуре.
Хрипишь. Кровища брызжет на экран и кнопки компьютера. В предсмертной секундной агонии замечаешь грязь, налипшую на клавишу, посредством которой ты изображал свою несуществующую улыбку в бездушных личных сообщениях. Один наушник