Кафе внизу было сверхскромным – несколько столиков, отгороженных ящиками с искусственными цветами. Подавали только кофе с печеньем, оттого народ не засиживался.

      Арина опоздала, Антон уже ждал ее, и на лице его было написано разочарование, собиравшееся перейти в самую настоящую злость. Увидев ее, он улыбнулся явным усилием воли. Разумеется, это была совершенно не та улыбка, так что на Арину она не подействовала.

      Здесь даже не было официантов, нужно было самим заказывать у стойки. Антон принес две чашки кофе, причем нес неаккуратно, так что кофе выплеснулся на блюдце, отчего Арину едва не передернуло. Ложки валялись прямо на подносе, который в смысле чистоты оставлял желать лучшего. Хорошо хоть, чашки не одноразовые, хотя неясно, как они тут всё моют, скорей всего, плохо.

      Арина уже пожалела, что согласилась на кофе, тем более что напиток был отвратительный, она уже много лет такого не пила. Тем не менее она завела пустой разговор, стала расспрашивать Антона, где он учился, давно ли начал писать, в каких выставках участвовал. Он рассказывал о себе скупо, скорей всего, просто не о чем было, Арина изредка вставляла рассеянные замечания.

      Она спохватилась через двадцать минут. Что она вообще тут делает? Для чего согласилась прийти в эту забегаловку и сидит тут с совершенно незнакомым человеком?

      – Мне пора, – она сказала это вежливо, но твердо, – мне очень понравились ваши картины, особенно одна, та, где рыцарь, я позвоню Оксане.

      По его глазам было ясно, что он ей не поверил. Она рассердилась на себя за то, что допустила такую глупую и неловкую ситуацию, нужно было сразу отказаться от общения. Но она не смогла, потому что иногда он был ужасно похож на того парня, с которым судьба свела ее на горе пятнадцать лет назад.

      Она вовсе не лелеяла эти воспоминания, напротив, она очень хотела избавиться от них, хотела все забыть. И вроде бы преуспела в этом. У нее вполне налаженная, спокойная, безбедная жизнь. И дальше все будет так же. Обязательно.

      – Оксана обещала, что после этой выставки у нее будет моя, персональная, – сказал Антон, когда она уже встала и собралась уходить, – и… вы ведь придете? Я бы очень хотел вас видеть… правда, очень бы хотел…

      И взял ее за руку и заглянул в глаза. И увидел в них смятение, и ее рука невольно вздрогнула в его руке, потому что она опять почувствовала удар током.

      – Я приду… – голос снова предательски сел, и Арина поскорее отвернулась и вышла.

      Антон залпом выпил свой остывший кофе и поморщился. И правда, ужасная гадость, настоящая бурда, немудрено, что она и не прикоснулась к своей чашке.