Шпионское наследие. Джон Ле Карре
Читать онлайн книгу.
собираешься ли ты сдавать чемодан, и желает тебе хорошего дня. Ты отвечаешь “Спасибо, Мак” или “Спасибо, Билл”, в зависимости от того, кто сегодня дежурит, и показываешь ему свой пропуск. Улыбаешься, сам не зная почему. Перед тобой три старых расшатанных лифта, которые ты ненавидишь с первого дня, – причем два из них застряли наверху, а третий принадлежит лично Хозяину, так что даже не думай на него покушаться. Поскорей бы затеряться в лабиринте из коридоров и тупичков, этом физическом воплощении мира, в котором ты решил обосноваться, с его изъеденными древоточцем лестницами, щербатыми огнетушителями, подозрительными зеркалами и букетом запахов – затхлый сигаретный дым, “Нескафе” и дезодорант.
И вот теперь этот кошмар. Добро пожаловать в Шпионленд на Темзе!
Под присмотром суровых мужчин и женщин в спортивных костюмах я подхожу к пуленепробиваемому стеклу, отделяющему меня от стола на ресепшен, и мой британский паспорт ускользает от меня в металлическом лотке. За стеклом женщина. В мужском электронном голосе, доводящем выделение слов до абсурда, звучит эссекский акцент:
– Положите все ключи, мобильные телефоны, мелочь, наручные часы, ручки и другие металлические предметы в коробку на столе слева от вас, сохраните белую бирку от вашей коробки, а затем, с обувью в руках, пройдите через дверь с табличкой “Посетители”.
Мне возвращают паспорт. Сначала меня досматривает веселая девочка на вид лет четырнадцати, которая обстукивает все тело этакой ракеткой для пинг-понга, потом меня просвечивают в своего рода стеклянном гробе, поставленном на попа. Провожая меня к непомеченному лифту, после того как я снова надел и зашнуровал ботинки – почему-то эта процедура показалась мне гораздо унизительнее, чем требование их снимать, – веселая девушка спрашивает, хорошо ли я провел день. Плохо. И ночь тоже, если ей это интересно, хотя, похоже, нет. По милости А. Баттерфилда я провел бессонную ночь, какой у меня не было уже лет десять, но ей этого не скажешь. Я полевой специалист, или, по крайней мере, был таковым. Моя естественная среда обитания – открытые пространства для ведения слежки. И вот сейчас, так сказать, в зрелом возрасте, я выяснил, что письмо из новоявленного Цирка (“Дорогой Джон”), свалившееся как снег на голову и потребовавшее немедленного приезда в Лондон, обрекает душу на беспокойные ночные скитания.
Кажется, мы поднялись на верхний этаж, но нигде этому нет подтверждения. В мире, где я когда-то жил, самые большие секреты прятали на верхнем этаже. У моей юной сопровождающей на шее висит целый арсенал ленточек с пластиковыми карточками. Она открывает дверь без опознавательных знаков, я вхожу, и она ее за мной закрывает. Я пробую ручку – не поддается. В жизни меня несколько раз запирали, но это всегда были противники. Окон нет, а на стенах наивные рисунки цветов и домов. Постарались дети А. Баттерфилда? Или это граффити бывших заключенных?
И куда пропали все звуки? Чем дольше я вслушиваюсь, тем