Понятно, что я с большим вниманием следил за ростом моих земляных груш. Ежедневно я приходил взглянуть на тот уголок, где они были посажены. От нетерпения мне казалось, что они никогда не вырастут.

      Я стоял на коленях, уткнувшись носом в землю, когда услыхал, что кто-то нетерпеливо окликнул меня. Это был Барберен. Что ему нужно? Я поспешно вернулся в дом. Каково же было моё изумление, когда я увидел перед собой синьора Виталиса и его собак!

      Я мгновенно понял всё. Виталис пришёл за мной, и для того, чтобы матушка Барберен не могла за меня заступиться, Барберен услал её с утра в деревню.

      Чувствуя, что мне нечего ждать сочувствия от Барберена, я подбежал к Виталису.

      – Умоляю вас, не уводите меня! – закричал я и зарыдал.

      – Слушай, малыш, – сказал он ласково, – тебе не будет плохо со мной. Я не бью и не обижаю детей, а мои воспитанники, с которыми тебе придётся жить, чрезвычайно милы и забавны. О чём тебе жалеть?

      – Матушка, матушка!

      – Во всяком случае, здесь ты не останешься, – заявил Барберен, грубо хватая меня за ухо. – Выбирай сам: этот человек или приют.

      – Нет, я хочу только матушку!

      – В конце концов, ты мне надоел! – закричал Барберен в сильнейшем гневе. – Если тебя нужно гнать отсюда палкой, то я так и сделаю.

      – Мальчику тяжело расставаться с матерью, за что же его бить? У него есть сердце – и это хорошо.

      – Если вы начнёте его жалеть, он заревёт ещё пуще.

      – Теперь перейдём к делу.

      Сказав это, Виталис выложил на стол несколько серебряных монет, которые Барберен мгновенно сунул в карман.

      – Где его вещи? – спросил Виталис.

      – Вот они, – ответил Барберен, показывая на голубой бумажный платок, завязанный узлом.

      Виталис развязал его и посмотрел, что там находится. В узле оказались две рубашки и холщовые штаны.

      – Это не то, о чём мы с вами условились.