Кукла госпожи Барк. Хаджи-Мурат Магометович Мугуев
Читать онлайн книгу.
вы оба и уполномоченные вами люди будут беспрепятственно пропускаться по всем шоссейным путям, караванным дорогам, станциям и караван-сараям, а также и по всей Трансиранской дороге. Американцы несут ответственность за грузы, доставленные до Тегерана, а от него до Бендер-Шаха вся ответственность за грузы ложится на вас. Это значит, что германо-иранские фашисты центр всех диверсий перенесут на этот отрезок пути. Мы по договоренности платим американцам только за те грузы, которые в исправном состоянии будут переданы нам в Тегеране. Американцы приняли все меры к тому, чтобы в их зоне действия подобных инцидентов не было. Но никто не гарантировал нас – генерал усмехнулся, – что на территории, отведенной нашей зоне, диверсии прекратятся.
– Насколько беззастенчивы почувствовавшие себя безнаказанными фашисты, вы можете судить уже по одному тому, что крупный германский шпион Артель, фашист и бывший представитель фирмы «Крупп» фон Раданович, бывший «представитель» фирмы «Сименс», а на самом деле убийца и диверсант Вольф, гестаповец и палач Краузе, прикрывавшийся документами «Иран-экспорта», переменив подданство на испанское и португальское, сейчас приняты на работу в различные торговые и нефтяные общества. Думаю, что вам придется встретиться с этими негодяями, так как новое подданство и документы служащего нефтяного общества или концерна могут предохранить их от наказаний, – сказал Андрей Андреевич.
Мы проговорили до вечера.
За обедом, в ресторане отеля, я предложил генералу пойти в Большой театр.
– Не могу. Ночью я должен быть в штабе.
– Очень жаль, – сказал я, – придется идти одному.
Мы пообедали и вернулись в свои комнаты.
Спустя полчаса я пошел в театр, а генерал снова поехал в штаб.
Шел «Сусанин». Я пробрался к своему месту и едва успел сесть в кресло, как потух свет и оркестр величественно начал увертюру.
Новое назначение, такое неожиданное и почетное, взволновало меня настолько, что даже гениальная музыка Глинки не могла рассеять мои мысли.
«Вот она, судьба солдата. Вчера война, фронт, сегодня Москва и Большой театр… завтра – Тегеран».
– Простите, нет ли у вас программы? – спросили сбоку.
Тут только я заметил, что сидел рядом с красивой, хорошо одетой дамой, державшей в руке маленький перламутровый бинокль.
– К сожалению, нет… я еле успел к началу, – ответил я. Сидевшая слева женщина, расслышавшая наш шепот, взяла у своего соседа программу и, не сводя глаз со сцены, коротко сказала:
– Пожалуйста!
Я передал программу даме справа и снова погрузился в свои мысли и то возбужденное одухотворенное состояние, которое создает музыка.
В зале была напряженная тишина.
Ко мне на колени легла программа, и тихое «благодарю» чуть донеслось до меня.
В антракте я пошел покурить. Зрители были на три четверти военные. Погоны, ордена, нашивки. Женщины и мужчины заполнили