Прошел час. Первым на место прибыл Сантини. За это время Данте едва выдавил из себя пару слов, но возвращаться домой наотрез отказался. Машину замначальника следственного управления сопровождал фургон с логотипом уголовно-аналитической службы. На место выехали те же два эксперта, которых Коломба видела накануне.

      – И вот мы снова здесь, – проворчал тот, что постарше, выходя из фургона. – Я начинаю ненавидеть это местечко.

      Сантини направился прямо к ним.

      – И кто из вас затеял эту муру? – спросил он.

      Скрывая неловкость, Коломба сделала бесстрастное лицо:

      – Сам догадайся, гений.

      – Ты мне за это заплатишь.

      Она показала куда-то себе за спину:

      – Вон тот столб. Почему бы тебе не запихнуть его себе в задницу?

      Сантини махнул экспертам:

      – Пошевеливайтесь.

      Эксперты, на сей раз без белых комбинезонов, которые, очевидно, берегли для особых случаев, сфотографировали свисток, после чего сняли его со столба и положили в пакет для улик. Сантини как приклеенный держался возле Коломбы.

      – Боишься, что я здесь еще что-нибудь развешу? – спросила она.

      – Тебе повезет, если по возвращении из отпуска тебя посадят паспорта штамповать, поняла?

      – Надо бы поучиться у тебя целовать задницы важным шишкам. Как твой романчик с Де Анджелисом? Носишь ему кофе в постель?

      Сантини с ненавистью уставился на нее:

      – Следи за языком.

      – Слежу. Иначе у нас с тобой был бы другой разговор.

      Коломба села рядом с Данте. Тем временем эксперты нанесли на столб дактилоскопический порошок и обнаружили на нем целый узор из отпечатков.

      – Он вернулся, – тихо проговорил Данте. – После всех этих лет.

      – Посмотрим, что скажут в лаборатории, – дипломатично отозвалась она.

      – Я всегда знал, что он все еще на свободе.

      Над ними нависла тень Сантини.

      – Эксперты закончили, Каселли. Скажи своему дружку, что он должен поехать с нами. Магистрат вызывает его на пару слов.

      – Нет, – не глядя на него, сказал Данте. – И можете говорить со мной напрямую, я не глухой и не слабоумный.

      – Я знаю, кто вы, Торре, – сказал Сантини. – Есть у меня пара коллег, которым пришлось столкнуться с вашими так называемыми консультациями. Они вовсе не в восторге.

      – Может, потому, что они некомпетентны?

      Сантини