С радостью и любовью каждый день. Эссе. Часть первая. Владимир Буров
Читать онлайн книгу.
этого дела, и нельзя. Ибо:
– Больше ничего сделать и не удастся.
Почему во времена Брежнева все и спились:
– В плохие времена – не сопьешься:
– Нечем, а в хорошие:
– В очередь, в очередь, сукины дети, – но всё равно всех, в конце концов пускают.
Куда? – так сказать:
– Милый мой хороший, догадайся сам-м.
– — – — – — – — – — —
18.01.17
Сравнивая героев в фильме, например, Красная Жара с Арнольдом Шварценеггером и Олегом Видовым, и песней:
– Я налетчик, Беня – хулиган, – и героев в фильме Шпионский Мост – можно увидеть, в чем Да, и почему:
– Нет.
В Красной Жаре, русские – это, можно сказать:
– Голуби, – только что впервые в жизни увидевшие Землю, прилетев к ее еще далекому, но уже берегу, с Ноева Ковчега, покинувшего:
– В Никуда, – страну Рабства, где они чувствовали себя великанами, великими, но деревьями, кустами, травой.
И назвать русского Голубем – это показалось оскорблением, ибо собственное ощущение у некоторых обратное, но не трава, конечно, которую можно есть, когда больше есть нечего, а:
– Мы Драконы! – которые с обратной точки зрения не так уж далеко ушли от травы, кустов, и даже деревьев, которые по мнению Толкиена:
– Уже способны сражаться.
И вот в Библии и сказано:
– Будьте, как голуби, – а многим в России до сих кажется, нет:
– Драконами лучче. – И.
И по-честному, изобразили всех, и русских и американцев:
– Драконами, – утверждая, что вышло, как и вас:
– Всё по-честному:
– Вы вас и нас – Голубями, – а мы также, не только себя, но и тебя:
– Драконом.
Поэтому, собственно, и оскорбляются Савелием Краморовым, который, как злобный дурак отчитывает в больнице раненого Шварценеггера, что, мол:
– Ужо в Москау тебе будет-т! – Но оскорбляются не тем, что он, как дурак ругает героя Шварценеггера за его геройскую битву с преступными мафиози, а за то, что сам:
– Ну, хорош, хорош, – тоже поддался на уговоры Ноя, и стал, как все:
– Парным! – то бишь:
– Порученцем Бога.
Не может уже, как Дракон, сам представлять себя великим и злобным, а только, как это и написано в его сценарии:
– Смешным, даже веселым.
На Крамарова в фильме Красная Жара приятно смотреть, как на космонавта, решившего надеть с утра пораньше зимнюю шапку, ибо намедни вечером, когда прощался с последней любовницей из соседней деревни, забыл куда положить, авось даже в лесу и оставил. Повесил на сучок, а потом разве об этом вспомнить? Спасибо любовница даже шапку брата, вчерась вернувшегося из, нет, пока еще не из тюрьмы, а из армии.
Возражают – мысленно:
– У нас шапки – прошу прощенья, наоборот – космические шлемы на деревьях во время проводов не оставляют. – Но!
Но в том-то и дело, что оставляют везде, ибо слаб человек и несовершенен,