Гриссток неохотно слез со стола и выйдя в центр комнаты снял коричневый жилет и начал расстегивать пуговицы на своей, когда-то белоснежной, а теперь имевшей на себе темно-кровавые пятна, рубашке. Он расстегнул ворот и стянул её с тела. Он оголил грудь и явил всем изуродованную затянувшуюся рану. Она была не столь большой, но выглядела словно изуродованный цветок. Потом Гриссток повернулся спиной и показал входную рваную рану, которая тоже уже затянулась. Гриссток сильно стеснялся и это было видно в том, как он зажато стоял, и в его проступившем румянце.