Экономика на пальцах: научно и увлекательно. Александр Никонов
Читать онлайн книгу.
моделью республиканской. Аристократы (землевладельцы) по главе с главным землевладельцем – королём – потеряли свои привилегии, положенные им по праву рождения, все граждане стали равны и гораздо более свободны. А стало быть, главой страны мог теперь стать каждый – и уже не по праву рождения, а путём выборов. Получившие всю полноту юридических прав деловые предприимчивые люди (буржуа) открывали тогда тысячи новых производств, внедряли сотни изобретений, и эту эпоху назвали эпохой Промышленной революции.
То есть двести лет назад старая политическая скорлупа, которая годилась для аграрных обществ, стала новому промышленному обществу тесна, она лопнула, растрескалась, опала, и на свет проклюнулась новенькая экономическая система – буржуазно-капиталистическая, а также новая политическая система – республика… Но всё новое – это хорошо забытое старое! Республики, как мы теперь знаем, были и в Древнем мире. Недаром Финикию, Карфаген и Рим называют первыми буржуазными государствами. Они были городскими. Они были торговыми. Они раскидывали паутину мировых торговых связей на тысячи километров. Они творили глобализацию, объединяя мир товарно-финансовыми потоками. И диковатый свет традиционной и однообразной деревенской культуры пугливо затухал в них, сменяясь калейдоскопом многоцветной городской жизни с её широтой взглядов, философскими рассуждениями вместо религиозной догматики, модными спектаклями, массовой культурой и острым любопытством ко всему новому… Здесь, в отличие от мрачных восточных деспотий с забитым тёмным населением, среди свободных граждан царила практически поголовная грамотность – почти все умели писать и считать, а не одни только специально обученные писцы.
Городская цивилизация бульдозером экономики вытесняла деревенскую культуру на свалку истории. С первого раза у неё это не получилось – после светлой эпохи Античности наступили тёмные столетья мрачного Средневековья. Но отъехав назад и взяв разгон, экономика сломала-таки старый мир, прокатившись по диковатым обычаям и традициям индустриальными гусеницами цивилизации. И из сломанной деревянной клетки выпорхнула на волю яркая птичка политических свобод.
Кстати, французское слово «буржуа» означает попросту «горожанин».
Вот это сильное, могучее, такое привычное и для всех нас родное слово – «капитализм» – вошло в язык экономической науки во второй половине XIX века, в эпоху Промышленной революции. И потому оно теперь в умах людей неразрывно связано с индустрией. Люди искренне полагают, что эпоха капитализма началась тогда, когда стали возникать заводы и фабрики. И что более прогрессивный городской капитализм сменил собой отсталый деревенский феодализм. Можно, конечно, и так сказать, но…
Но ведь фабрики и заводы, как овеществлённый капитал, – это лишь одно из проявлений капитала и вовсе не главное. Главное в капитализме, как общественном строе, совсем другое –