Позитив-2. Человек, который смеётся. Ольга Сергеевна Дерябина
Читать онлайн книгу.
внёс краски во вчерашний день, пора было поработать над сегодняшним.
Он выключил телевизор и вернулся на кухню. Смёл рукой крошки со стола, посмотрел на подсохший пакетик чая, содержимое которого действительно напоминало измельчённое сено. Подумал: выбросить его или оставить заварить во второй раз. Покрутил в воздухе перед глазами, дотянулся до него носом и решил оставить.
Бросив пакетик на стол, он сполоснул потрескавшуюся чашку и пошёл собираться. Душа требовала продолжения банкета!
Часть 2. Вторая очередь
Когда с утренним моционом и новостями было покончено, Гена пошёл собираться на второй день.
Вещи были небрежно брошены в прихожей. Старая футболка пропахла потом и до сих пор не просохла. На джинсах он обнаружил пару бордовых пятен, как напоминание о прошедшем. Только ружьё было аккуратно повешено на вешалку. Он провёл пальцами по холодном стволу, закрыл глаза и снова вспомнил вчерашние кадры. Он жмёт на курок, люди падают, как мишеньки в тире. И чёртова пустота внутри. Впрочем, сложно пробывшему долгое время пустому сосуду так быстро наполниться хоть какими-то эмоциями.
Собравшись, Геннадий присел на подлокотник кресла – «на дорожку». Он не знал, как закончится этот день. Может, его уже вычислили, и он получит пулю в лоб, когда выйдет из подъезда. Или это произойдёт во время второго акта. Что он оставит после себя?
Геннадий снова вспомнил песню, которую пела девчушка на набережной: «Когда меня не станет, мир будет другим».
Из-за него этот мир уже стал другим, и после его смерти он тоже изменится.
Он подумал: может, оставить записку? Или написать завещание, чтобы квартиру передали Нине. Да, она подло бросила его. Однако не загуляла, замуж не выскочила. Живёт тихонько с мамой. Значит, он для неё что-то да значил, несмотря на второй – разводной – штамп в паспорте. Кстати, в том же самом паспорте: при замужестве она взяла его фамилию и оставила её после развода. С другой стороны, как ни крути, Нина была единственной оставившей след в его душе, к кому он был хоть как-то привязан.
Он оглянулся в поисках бумаги, понимая, что это лишняя трата времени. Откуда ей взяться? Максимум старые пожелтевшие газеты с программкой, которые вряд ли воспримут всерьёз.
Потом его осенило. Геннадий прошёл в спальню, в гардеробную, где пылилась его роба и инструменты. Достал чёрный рабочий фломастер и вернулся в прихожую. На обоях размашистыми буквами он написал: «После моей смерти квартиру наследует Нина Иванова».
Бросив фломастер в угол, он резко вышел из квартиры, закрыв её на один хиленький замок, который легко вылетит, стоит посильнее подуть.
Он вышел из подъезда, во дворе не было машин с сиренами и вооружённых людей. Царило обычное спокойствие, нарушаемое детскими отголосками со стороны школы.
–…Одиннадцать человек положил, убивец, – старушки – соседки привычно обсуждали последние новости. – Говорят, что-то кричал. По телевизору говорили, что именно, но вспомнить не смогу.
– И