– Как это чего?! Как это чего?! – зачастил тот. – Ты ж глянь! Чёрным же по белому написано! Молодая! Какая на фиг молодая, если дальше так прямо не скрываясь и пишут – семьдесят лет! Какая на фиг молодая! Да помирают раньше!

      – Ну, а тебе чего? – флегматично пожал плечами Влад. – Чего на слюну исходишь?! Хошь знакомиться, так флаг тебе в руки и вперёд, на абордаж!

      – Шо я с дуба рухнул?! – открестился щуплый Влад. В двадцать два года (а ему было именно столько) с трудом представляют, как это выглядит – семьдесят. Что-то из области фантастики или из чужой жизни.

      – Представь, как дедок какой-нибудь, лет восьмидесяти, рад будет такой молодухе, и позавидуй по-хорошему чужому счастью да порадуйся.

      – Я чё дебил чужому счастью радоваться?! – мрачно отозвался Влад. – Бабы чумные: в семьдесят лет – красавицы, вишь, они молодые, а нормальному мужику в расцвете лет приличной бабы не найти.

      – Не там видать ищешь! – развеселился Влад.

      – А ты чего зубы скалишь?! – Феликс не на шутку обиделся на друга. – Сам волк-одиночка.

      – Да ладно тебе, не зверей! Какие наши годы! И плюнь ты на эту газету! Мало ли кто что пишет! Бумага всё стерпит…

      – Нет, ты посмотри, – с весёлой улыбкой молодая женщина повернулась к мужу. – Посмотри, какая прелесть!

      – Ну что там ещё? – муж нехотя оторвался от статьи на экономическую тему. Новости не радовали, поэтому и настроение было соответствующее.

      – Да вот, читай: молодая красавица, семидесяти лет, желает познакомиться. Здорово, правда?! Таким женщинам памятник при жизни надо ставить!

      Мужчина скривился:

      – Палата № 6. Чего весёлого?! Крыша у бабки поехала и всё.

      – Почему сразу бабка?! – продолжала веселиться жена. – Может, она действительно выглядит молодой и красивой. На улице встретишь и влюбишься!

      – Я по улицам не шляюсь и чужих баб не рассматриваю, – пробурчал супруг. – Читаешь всякую дрянь, а я тут с голоду пухну.

      – Ага, совсем распух, – со смехом констатировала женщина, хлопнув муженька по выпуклому животу. – На каком месяце ходишь?!

      Она отправилась на кухню, мурлыча себе под нос что-то весёленькое и изредка пофыркивая…

      – Что за мерзкий сегодня день?! – вслух сам у себя спросил Игнат, открывая квартиру и переступая порог. – На работе сокращают, устроиться негде, да ещё ботинок развалился. Всё одно к одному, черти бы её побрали, эту жизнь!

      Кое-как сполоснув руки, он поставил чайник и развернул газету. Какое-то время пошуршал страницами без всякого интереса и вдруг остолбенел. Не веря себе, перечитал несколько раз: молодая красавица, семидесяти лет…