Актуальные проблемы новой и новейшей истории зарубежных стран. Выпуск II. Сборник статей
Читать онлайн книгу.
достижения западной цивилизации) развития страны, нации и общества.
Тема «Гоголь и Англия» уже давно является предметом исследования отечественных специалистов. Занимались ею, в основном, филологи (лингвисты и литературоведы)23, что естественно и понятно. Исторические аспекты затрагивались ими применительно к конкретным произведениям. Но если мы проанализируем идейное наследие Гоголя – социального философа, постоянно стремившегося популяризировать свои взгляды в разных слоях русского общества (от царской фамилии24 и аристократии25 до сапожника и угольщика), мы получим новые результаты и, может быть, лучше поймем, в какой накаленной (политической, экономической, идейной и т.д.) атмосфере он действовал. Эта атмосфера часто доводила народы до массового психоза, а государства – до революции. Гоголь же всегда и во всем искал гармонию. Ему показалось, что он ее нашел (без обращения к иностранному опыту это, конечно, сделать было невозможно) и он, с позиции учителя26, решил передать истину другим людям. Какой творческой, а, значит, и личной, катастрофой все для него закончилось, хорошо известно. Но мне в данном случае интересно проследить становление историко-философской позиции писателя27, в которой обобщенные образы англичанина, француза, немца (германца) будут позитивным или негативным примером (фоном) при создании обобщенного образа русского – человека будущего.
В январе 1829 г. Гоголь, только что окончивший Нежинскую гимназию высших наук, приехал в Петербург, полный разнообразных планов применения своих сил и талантов. Столица империи – пока еще предел его мечтаний, и он пишет другу и однокашнику Г.И. Высоцкому в ответ на его предложение отправиться за границу: «Может быть, мне жизнь петербургская так понравится, что я поколеблюсь и вспомню поговорку: не ищи того за морем, что сыщешь ближе»28. Но очень скоро Гоголь был разочарован Петербургом. Наблюдения за типами и характерами столичных обитателей на первых порах не дали ему того впечатления, на которое он надеялся. В его представлении город перемешал всех жителей, подчинил их себе, лишил индивидуальности. Вот строки из письма матери: «Петербург вовсе не похож на прочие столицы европейские или на Москву. Каждая столица вообще характеризуется своим народом, набрасывающим на нее печать национальности, на Петербурге же нет никакого характера: иностранцы, которые поселились сюда, обжились и вовсе не похожи на иностранцев, а русские, в свою очередь, обыностранились и сделались ни тем ни другим». Далее Гоголь пишет о трагической разъединенности петербуржцев, их полной зависимости от чужой управляющей воли, из-за чего "бесплодно издерживается» вся жизнь человека «в бездельных, ничтожных трудах»29. Он уловил первые признаки начинающегося процесса атомизации русского общества, вызванного постоянным усложнением государственного и экономического механизма империи30.
Гоголь увидел в этом
Назовем здесь, прежде всего, последнюю по времени выхода работу:
«Все свои книги, начиная с “Вечеров на хуторе близ Диканьки” [1831-1832 гг.], Гоголь преподносил членам царствующего дома и самому Императору» (
Тем не менее, Гоголь нисколько не идеализировал, по его выражению, "безмозглый класс аристократии", полагая: «..чем выше класс, тем он глупее. Это вечная истина» (Цит. по:
Анненков пишет о том, что в период 1830-1836 гг. «…Гоголь был занят исключительно одной мыслью – открыть себе дорогу в этом свете…», т.е. стать авторитетом (в самых разных сферах) для современников. После пережитых в России разочарований и отъезда за границу летом 1836 г. «он… перенес жажду славы с современников на потомство» (
Петербургский философ Н.И. Безлепкин пишет: «В произведениях Н.В. Гоголя… как и большинства классиков русской литературы, присутствует важный пласт философских размышлений, направленных на осмысление в художественной форме основных экзистенциальных проблем бытия. <…> У Гоголя не было собственной философской системы, всесторонне и глубоко продуманной, но он был мыслителем, сумевшим подняться до глубоких идейных обобщений» (
Там же. С. 56, № 11. Письмо от 30 апреля 1829 г.
Заскучав в Петербурге, Гоголь 24 июля 1829 г. выехал на пароходе за границу, посетил Любек, Травемюнде и Гамбург и в сентябре возвратился в Петербург. В «Авторской исповеди» (1847 г., 1-я публ. – 1855 г.) он пишет об этом путешествии: «Едва только я очутился в море, на чужом корабле, среди чужих людей (пароход был аглицкий, и на нем ни души русской), мне стало грустно; мне сделалось так жалко друзей и товарищей моего детства… что, прежде, чем вступить на твердую землю, я уже подумал о возврате» (