Жизнь в лесу. Последний герой Америки. Элизабет Гилберт
Читать онлайн книгу.
задушевные беседы, прогулки, наблюдение за природой, романтику – и так будет весь остаток пути. И действительно, в первый день похода Юстас не отходил от нее и рассказал ей много интересного о деревьях и цветах. Однако на второе утро пути он рано проснулся и сказал: «Сегодня я пойду вперед. Хочу пройти тридцать миль. Встретимся на стоянке в обед». С тех пор они больше вместе не ходили. Каждый день она шла без него по тропе. Он выходил на рассвете – она шла следом. Единственным средством общения были записки с руководящими указаниями, которые он ей оставлял. «Донна, вода в 20 футах налево. Там же хорошее место для отдыха». Или: «Впереди тяжелый подъем, но я знаю – ты справишься!»
По вечерам она нагоняла его в лагере, который он разбивал к ее приходу. Они ели еду из помойки, или пойманную дичь, или гнилые объедки, а потом ложились спать. Иногда Юстас долго не засыпал и полночи рассказывал Донне о том, как мечтает изменить мир, – и ей очень нравилось его слушать. Донна никогда не была счастливее, чем в те дни, за исключением, пожалуй, того момента, когда он назвал ее своей «маленькой итальянской крепышкой».
Вся эта дикая природа была ей в новинку. (Один раз, когда они проходили мимо стада на лугу, она спросила: «Это коровы или лошади?») Но Донна была открыта всему новому и ничего не боялась. Однажды, прошагав двадцать пять миль, они ужинали вместе. Садилось солнце, и небосвод был удивительно красив. Донна сказала: «Юстас, а давай взбежим на гору и посмотрим закат!» И это после того, как они прошли двадцать пять миль! Он часто говорил, что она «одни сплошные мышцы», и называл ее самым неприхотливым попутчиком. Она была готова на всё, лишь бы поспевать за своим парнем. Мало того, Донна верила во все его мечты и хотела помочь ему их осуществить. Он вдохновлял ее и вселял в нее жизненные силы. Наступало утро, и он первым выходил на тропу, а Донна шла через некоторое время следом без колебаний и вопросов. Сейчас Донна говорит, что этот ритуал стал «символом их отношений».
«Я просто согласилась на его условия, – вспоминает она. – Меня словно влекла за ним какая-то магнетическая сила, заставляющая преодолевать по двадцать пять – тридцать миль в день. Я была стройной и сильной, и мне хотелось показать ему, что я могу быть с ним на равных. Я совершенно потеряла голову от любви. И пошла бы за ним на край света».
Когда Юстас Конвей вспоминает тот поход по Аппалачской тропе, перед его глазами возникает не Фрэнк Чэмблес и не Донна Генри. Хотя Юстас готов отдать должное своим попутчикам, которые покорно следовали за ним и никогда не жаловались, – он, вспоминая те прекрасные несколько месяцев в лесу, чаще всего представляет себя в одиночестве. Наконец-то он остался один. Вырвался из родного дома, сбежал от тирании отца и оказался наедине с собой.
Он помнит, что от боли в ногах при ходьбе текли слезы, но он ни разу не остановился, потому что еще в детстве приучил себя терпеть физическую боль, как храбрый индеец. Помнит, что порой так мучился от жажды, что перед глазами расплывались круги. Помнит, как пришел в городок