Любовь и так далее. Джулиан Барнс
Читать онлайн книгу.
подробностях). Не скажу, что он засыпал меня вопросами, но в какой-то момент полюбопытствовал, как там моя «Зеленая бакалея». Я сказал, что она… приносит доход. Меня не с ходу осенила такая формулировка, но я хотел, чтобы Оливер услышал именно это. Можно ведь было сказать «увлекательное занятие», или «непростая штука», или «трудоемкое дело», или «порядочная холера» – да что угодно, однако вопрос его был поставлен так, что я выбрал слово «доход».
Он покивал, но с некоторой обидой, будто узрел прямую связь между теми, кто добровольно отдает свои деньги за лучшие органические продукты «Зеленой бакалеи», и теми, кто не желает отдавать свои деньги Оливеру на поддержку «пары кинопроектов». Как будто мне, поборнику принципа доходности, впору стыдиться такой несправедливости. А я, видите ли, не стыжусь.
И еще кое-что. Вы замечали, что в некоторых случаях дружеские отношения застревают в той точке, где начались? К примеру, в семье, где женщина в глазах старшего брата остается «младшей сестренкой», хотя давно вышла на пенсию. Так вот, между нами с Оливером такого не случилось. Ну, то есть в пабе он по-прежнему обращался со мной как с младшей сестренкой. Для него все осталось как раньше. Но для меня-то – нет.
Через некоторое время я перебрал в уме кое-какие вопросы, которых он не задал. В былые годы меня бы это немного задело. Сейчас – нет. Нисколько. Интересно, заметил ли он, что я не спрашиваю о Джиллиан. Рассказ его я выслушал, но сам с вопросами не лез.
ДЖИЛЛИАН: Софи делала уроки – и тут домой пришел Оливер. Он был нетрезв – не то чтобы вдрызг пьян, но, видимо, пропустил пару стаканчиков на пустой желудок. Сценарий не нов: мужчина возвращается домой и ожидает, что за одно это ему поставят памятник. Потому что в подкорке у него сидит холостяцкая жизнь, когда приятный вечер мог беспрепятственно длиться до утра. От этого он начинает проявлять некоторые признаки… даже не знаю чего… агрессии, досады, которые вызывают у тебя ответную досаду: ведь ты, в конце-то концов, не запрещаешь ему ходить по барам и даже не стала бы возражать, приди он еще позже, хоть к ночи, поскольку тебе порой хочется спокойно провести вечер наедине с детьми. Обстановка мало-помалу накаляется.
– Папа, где ты был?
– В пабе, Соф.
– Ты пьяный?
Оливер стал шататься, изображая пьяного, и дышать на Софи, которая ладошкой разгоняла тяжелый дух и делала вид, что падает в обморок.
– А с кем ты напился?
– Да есть один старый приятель. Старый хрыч. Из американских плутократов.
– Кто такие плутократы?
– Те, которые зарабатывают больше меня.
«Иначе говоря, все остальные», – подумала я.
– А он тоже напился?
– Напился? Еще как – у него даже контактные линзы из глаз выпали.
Софи засмеялась. Я ненадолго расслабилась. И напрасно. Как вы думаете, у детей в такие минуты действительно прорезается некое чутье?
– А как его зовут?
Оливер покосился на меня:
– Да так… Стюарт.
– Какое смешное имя: Датак Стюарт.
– Он и сам