Катастрофа. Вадим Вольфович Долгий (Сухачевский)
Читать онлайн книгу.
псом. А комиссар Палисадников хоть и жив, но покинул службу в связи с внезапно постигшей его слепотой4.
– Ну, слепой – не мертвый. Доставить ко мне. Срочно!
– Есть!
(Полчаса спустя)
– Товарищ народный комиссар, разрешите доложить! Комиссара Палисадникова доставить не удалось. В момент приезда спецгруппы он погиб – во время прогулки был застрелен. Убийцу схватить не удалось – стрелял издали, предположительно, из винтовки с оптическим прицелом.
Да, ловко, ловко и умело кто-то зачищал все концы. Понять бы еще, кто…
Едва народный комиссар подумал об этом, как раздался звонок правительственной «вертушки».
Звонил самолично Лаврентий Павлович. И начал он сразу с «шени мама»5, что было дурным признаком, ибо в спокойном состоянии духа он не прибегал к грузинским ругательствам, ограничиваясь богатым арсеналом исконно русских.
– Ты что ж это, мама дзагла, лезешь в давно закрытые дела? Заняться на новом посту нечем?
«Откуда узнал, как?.. Должно быть, этот кабинет на прослушку поставил…»
– Не понял, Лаврентий Павлович…
– Все-то ты, мама дзагла6, прекрасно понял! Какого … в дело «невидимок» полез?! Только сел в кресло – и уже жопа чешется? Полно шпионов вокруг, а он, засранец, полез в исторические изыскания! Других, понимаешь, забот у него нет!..
– Вас понял, товарищ… – («Как бишь там его теперь?») – Товарищ генеральный комиссар государственной безопасности7!
– Ну и хорошо, что понял. А то, понимаешь ли, шени мама дзагла…
В последних словах нарком услышал даже некоторую теплоту, теперь они как бы намекали на их с генеральным комиссаром землячество.8
Всё. Гудки отбоя.
– Что уши развесил?! – прикрикнул на адъютанта нарком.
– Виноват, товарищ народный…
– Свободен.
– Есть!
Когда за адъютантом закрылась дверь, нарком придвинул к себе огромную, как корыто, служащую именно для таких целей пепельницу и собственноручно спалил над ней и то анонимное письмо, и тонкую папочку с одним единственным листочком – личное дело этого самого старшего лейтенанта госбезопасности Слепченки, имя которого, – нарком в этом поклялся себе, – он больше никогда не вспомнит.
Затем открыл форточку, чтобы проветрить кабинет от дыма и вони, а после того, как все это вылетело на февральский воздух, он, закрывая форточку, уже добросовестно не помнил, чт? унес вместе с собой этот дым.
Не было ничего.
* * *
Уже несколько дней Н. Н. Николаев сидел в новом кабинете, совсем в другом здании, поскольку недавно был переведен из НКГБ в Главное разведывательное управление Генштаба. Вместе с новым кабинетом и новой должностью он получил и новое звание – генерал-майор, лишь фамилия осталась, хоть и не родная, но прежняя, уже привычная, Николаев, с прикипевшими к ней буквами Н. Н., которые он почему-то даже в мыслях непременно к ней приставлял.
Хотя перевод произошел с некоторым, пожалуй, понижением в звании9, генерал Н. Н. Николаев был этим переводом вполне доволен. Он всегда считал