Чакурова взяли в спортивном комплексе «Перфект лив». Он плавал там по средам, а по воскресеньям посещал зал тренажеров. Поплавать поплавал, а качаться ему еще долго было не суждено.

      Сразу после ухода Кошкиной Чакуров позвонил по объявлению, представился и спросил, с кем говорит.

      – Я просто дежурю на телефоне, – ответил женский голос. – Сейчас соединю вас с родственниками.

      Прошло довольно много времени, прежде чем Чакуров услышал другой голос – мужской, молодой, бодрый. Оказалось, что это адвокат, через которого следовало вести все переговоры.

      – Я предпочитаю действовать напрямую, – заявил Чакуров.

      – Мне очень жаль, но это невозможно, – сказал адвокат. – Слишком много желающих нажиться на горе родителей.

      – Я следователь областной прокуратуры. Это вам о чем-нибудь говорит?

      – Извините, нет. В данный момент, насколько я понимаю, вы выступаете как частное лицо.

      Чакуров закусил губу. Проклятый адвокатишка был прав. Не звонить же родителям парней напрямую, требуя у них денег. Официально Чакуров должен был искать убийцу совершенно бесплатно, точнее, за зарплату.

      – Тут сложный случай, – сказал Чакуров.

      – Вот как? – вежливо удивился адвокат.

      – Да. На меня вышла женщина, утверждающая, что она собственными глазами видела убийцу.

      – Вот как? – реплика была прежней, но интонация изменилась.

      – Разумеется, ее показания занесены в протокол, – продолжал Чакуров, стараясь говорить веско и убедительно. – Однако есть одна щекотливая деталь…

      – Я специалист по щекотливым деталям, – заверил его адвокат. – Продолжайте, пожалуйста.

      – Свидетельница дала словесный портрет, который может продвинуть следствие, а может, и нет. В зависимости от того, как повернет фортуна.

      – Но мы не из тех людей, которые полагаются на столь капризную особу, как фортуна… – сделав паузу, адвокат добавил: – Верно, Леонид Борисович?

      – Э-э…

      «Откуда ему известны мое имя и отчество? – подумал Чакуров. – Я ведь назвал только свою фамилию».

      Это небольшое открытие неприятно удивило его. Выходило, что адвокат и лица, которых он представлял, знали о передаче дела Чакурову и следили за его продвижением. Пустяк, но неприятный пустяк. Следователь Чакуров привык знать о людях больше, чем они знают о нем.

      – Итак? – напомнил о своем существовании адвокат.

      – Ах, да. Тут вот какое дело. Свидетельница…

      – Как ее фамилия, кстати?

      – Не имею права разглашать, – быстро произнес Чакуров. – Тайна следствия.

      «О Кошкиной пока, кроме меня и Распопова, никто не знает, – решил он. – Она не заинтересована в огласке. Ей главное деньги получить. Что касается прокурора, то он птица высокого полета. Вряд ли адвокат получает информацию от него напрямую».