Сразу звонить Элечке Степа не стал. Сил не было. Ну это же надо же, а? Вот же…. Эпитета к поведению Селены он придумать не смог. Вместо этого пошел на кухню, налил себе кофе, выкурил сигарету и только после этого позвал «Домосферу».

      – Вызов «Элечка», пожалуйста.

      – Соединяю, – отозвался с потолка ровный вежливый голос.

      Опять же в отличие от Декстеровской, Степиной прислуге всегда подходило слово «умеренность». Настройки «Домосферы» делал не он, ему она досталась от первоначального заказчика, человека в возрасте, поэтому никаких рявкающих сержантов тут не было и в помине. И это радовало. Шойс, тот менял себе голоса прислуги где-то каждые два месяца, постоянно уверяя, что они его достали. Степа тоже несколько раз собирался все поменять, но каждый раз останавливался, все больше и больше понимая, что тот набор, который он имеет, оптимален. Ровная, спокойная ненавязчивость. То, что нужно. Вот и сейчас он лишний раз порадовался, что вокруг нет ничего резкого и раздражающего. Не тот случай.

      На дальней стене проявился прямоугольник экрана, с которого на Степу смотрело лицо античной богини.

      – Привет, у тебя что-то случилось? – участливо поинтересовалось лицо.

      – Это должна была быть моя фраза, – усмехнулся Степа. – Добрый вечер. Да так, ничего, просто Селена задерживается в экспедиции. У вас-то что произошло?

      – Неприятно, – посочувствовала Элечка. – Я тоже по ней соскучилась. А у нас ничего особенного не произошло. Случилось у Шойса.

      – Что? – Степа сел попрямее. Не совсем прямо, все-таки в голосе Элечки серьезных проблем не чувствовалось, но все же.

      – Ничего особенного, кроме того, что Шойс попросил меня к нему не приезжать. Я, понятно, и не поеду.

      – Тебя? – удивился Степа. Шойс под настроение мог послать далекой туманностью кого угодно, хоть представителя администрации слоя (бывали случаи), но обидеть Элечку? Такого на памяти Степы еще не случалось. – Он тебя не пускает?

      – Меня он пустит в любом случае и в любом состоянии, – чуть изогнула губы в улыбке Элечка. – Это я не хочу его травмировать.

      Степа представил, как тонкая фигура Элечки наносит тяжелые травмы похожему на штурмовой бот Декстеру и хмыкнул.

      – Действительно, беднягу стоит поберечь.

      – Кроме шуток, – улыбка сошла с лица Элечки. – Он мне показался каким-то странным. Грустным каким-то. Ты не знаешь, что у него случилось?

      – Не знаю, – пожал плечами Донкат. – Он в последние дни все лазил по своим боевым друзьям в «Вакууме». Может, нашел чего нехорошее, или обидел его кто.

      – Декстера? – недоверчиво подняла бровь Элечка.

      – Да, действительно, – согласился с ней Степа. – Это вряд ли. Он сам кого хочешь обидит. Тогда что?

      – Именно это я и хотела тебя попросить узнать, – Элечка просительно улыбнулась. – Он там, судя по всему, переживает из-за чего-то,