Я у себя одна, или Веретено Василисы. Екатерина Львовна Михайлова
Читать онлайн книгу.
и голоса можно раздать и произвольно: от перестановки мест слагаемых «это» не меняется. Любой автор, рискнувший высказаться на тему гендерных различий не агрессивно, а как-либо еще, схлопочет по шее и будет сам виноват: а нечего!
Косвенно и совсем чуть-чуть, но и мне досталось. Когда отрывки из этой книги еще до ее выхода разместили на одном «дамском» сайте, возмущению дам не было предела, а мне дали много хороших советов: нарастить акриловые ногти, завести молодого любовника, попить ксанакс, брать пример с Аллы Пугачевой – и все пройдет! В связи с этим крошечным, но скандалом посещаемость сайта возросла, я получила пищу для размышлений и этот, как его, пиар – так что мы были в расчете. Гневная отповедь была ответом на высказанное автором соображение, что так называемый средний возраст – сложное время со сложным же соотношением утрат и обретений, что мужчины и женщины переживают его по-разному и что для женщины забота о себе не ограничивается сменой крема для лица, а требует поиска новых смыслов и жизненных задач. А если бы я обнаглела настолько, что заговорила бы о старости, наилучшем из возможных «последних действий» жизненной драмы? Или о том, какие демоны могут скрываться за милой дамской склонностью к неконтролируемым тратам? Или об эмоциональной зависимости с полным растворением в объекте оной? Ох, куда бы меня послали со всеми этими бестактностями!
С тех пор прошло пятнадцать лет. В поле массовой культуры высказывания по поводу как собственного, так и противоположного пола становились все злее, уже и лексика шла в ход вполне коммунальная – тут вам и «стервы», и «козлы», и «самки». Ну и пусть бы массовая культура занималась любимым делом – она же всегда оперирует клише и обращается к примитивным потребностям, дело ее такое. Просто у нас такие клише и такие потребности, так мы живем. Что-то, однако, настораживало в силе и окраске раздраженных выкриков – а главное, в том, что скрыто в их тени.
«Настольная книга Стервы», «Мужчины: пособие по применению, эксплуатации и уходу»… Ах так? Ну, держитесь! Вот вам: «Чем больше женщин в парламенте, тем больше сисько-страдательных законов он принимает. Увеличивается нагрузка на бюджет, и растут налоги». – «Природе в равной степени милы и нужны все ее творения – и жестокие животные-мужчины, и покорные твари-женщины, и нет ничего унизительного в этом распределении ролей, если каждый (и каждая) полюбит жизнь как таковую, осознав свое место в ней». – Ой, испугал! Место он мне мое указывать будет! – «Мужчины как туалеты: либо занят, либо говно». Et cetera, et cetera…
Когда человек, будь то мужчина или женщина, говорит (пишет) на повышенных тонах, категорично, в приливе праведного возмущения, есть в этом громадный психологический бонус, он же вторичная выгода. Можно не слышать не только другого – того самого, от которого все зло, – но и себя. А уж если орать начинают сразу несколько голосов, то потом, как и после реального скандала, невозможно вспомнить, что же, собственно, произошло, – и вдумываться никто не станет. Пол говорящего и направленность