В немецком плену. Записки выжившего. 1942-1945. Юрий Владимиров
Читать онлайн книгу.
объяснила, что в больнице мужского белья не хватает и поэтому мужчинам приходится носить женское, поступающее как помощь от местного населения. Мне полагалась еще пара изношенных шлепанцев.
В палате, куда меня привели, находились стол, два стула и две металлические пружинные кровати с чистым бельем, подушками, а также тонкими одеялами и махровыми полотенцами. Перед каждой кроватью стояла тумбочка.
Медсестра предложила помыть меня в ванне, находящейся в туалетной комнате. Я робко согласился. Она «загнала» меня голым в ванну и вымыла с мочалкой и мылом все тело, а потом неожиданно взяла меня в охапку и принесла на кровать. Такого со мной ни разу в жизни не случалось, и я был потрясен. Но это не помешало мне моментально уснуть.
Проснулся я из-за того, что в палату прикатили тележку с бачком борща из мелко потертой свеклы и картошки. Мне дали также пару сухарей и стакан компота. Я съел все с великим удовольствием. Потом меня подвергли тщательному медицинскому осмотру и оставили в покое до утра.
После ужина я быстро уснул, но среди ночи вдруг почувствовал, что нахожусь в кровати не один – со мной оказалась знакомая медсестра. Она шептала, что хочет погреть меня своим телом и жалеет, что я сильно ослаб. Мы долго беседовали и рассказывали о себе в объятиях друг друга, но без поцелуев и попыток пойти дальше, что было для меня пока и неведомо, и невозможно из-за физической немощи.
Утром опять состоялся врачебный осмотр, и главврач пришла к заключению, что я, возможно, проболел брюшным тифом, а сейчас страдаю от дизентерии. Затем она дала мне пакетик с немецкими таблетками против дизентерии, которыми я уже пользовался раньше в Павлограде. Все последовавшие дни, почти до конца сентября, я тщательно соблюдал все рекомендации врачей и только благодаря этому выжил и окончательно избавился от дизентерии. Помогло этому и питание. Всю пищу готовили строго в соответствии с болезнью человека. Приносили нам мясные и куриные блюда и бульоны, горячее кипяченое молоко, вареные куриные яйца, а также арбузы и овощи. Большинство больных получали черный хлеб, а мне давали сухари. Было удивительно, как в чрезвычайно тяжелых условиях оккупации администрация больницы могла добывать эти продукты. Единственным недостатком в питании было то, что порции пищи были для многих больных очень малыми.
На второй день после врачебного обхода ко мне подселили пожилого соседа – типичного украинца родом из большого села под Винницей. Сосед, как и я, болел дизентерией в тяжелой форме. Он оказался большим весельчаком и занимательно рассказывал, как воевал в 1918 году рядовым красноармейцем с чехами, как дошел даже до Иркутска. Поскольку его болезнь трудно поддавалась лечению, одна из медсестер под его диктовку написала письмо, которое отправили семье больного. В письме он сообщал, что находится в Днепропетровске в плену у немцев, сильно захворал и хотел бы, чтобы одна из его дочерей поскорее приехала проведать отца. Однако было очень мало шансов на то, что это письмо