Куда ты ушел, Иисус?

      Когда мы тебя потеряли?

      Быть может, когда мы решили,

      Что точно владеем тобой?

      Когда обращали весь мир?

      Евреев прозвали жидами?

      Когда отлучали от Церкви?

      Жгли ведьм?

      Полыхали войной?

      А может, когда узнавали

      Все больше и больше – и мифы,

      Хранимые с первых столетий,

      Нам стали уже не нужны?

      А может, когда библеисты

      Сказали нам ясно и просто,

      Что в Библии все не про то –

      И все мы неправильно верим?

      А может, когда христиане

      У нас на глазах

      Людей обращали в калек –

      Своею виной,

      Вечным страхом своим

      И верой слепой,

      Мракобесием,

      Злобой?

      А может, когда осознали,

      Что те, кто взывал к тебе: «Боже!»

      И с Библией не расставался –

      За рабство стояли стеной?

      За расизм?

      За Линча закон?

      За право унизить детей?

      Бить женщин?

      Казнить тех, кто любит

      Таких, как он сам?

      А может, когда мы познали,

      Что ты, обещавший нам жизнь,

      Не мог повелеть ненавидеть,

      И ползать во прахе и пепле,

      И каяться в плаче до смерти?

      А может, когда осенило,

      Что если мы служим тебе,

      То гнать должны прочь предрассудки,

      Которые нам столь сладки?

      Мы алчем тебя, Иисус,

      Но мы уже просто не знаем,

      Где ныне искать тебя нам.

      В церквях, где ни капли сомнений?

      А может, в других, где трясутся

      От страха при слове «раскол»,

      Где Бога сменила «сплоченность»

      И где просто нечем дышать

      И все умирают со скуки?

      Да можешь ли быть ты в церквях,

      Где гонят бессильных и нищих,

      Самарию нашего мира –

      И тех прокаженных,

      Кого ты нарек нам родными?

      А может, искать не в церквях?

      А там, где в чести доброта?

      Любовь безвозмездна?

      И там, где вопросы любые –

      Доверия знак?

      Скажи, Иисус, а возможно,

      Что именно мы, христиане, –

      Убили тебя?

      Отравой буквальных прочтений,

      Оковами символов веры,

      Отживших доктрин

      Умирающих догм?

      И если все это – причина,

      Вернешься ли ты,

      Если